Издатели еще в процессе подготовки книги предлагали Митчелл переписать конец романа, советовали сделать его более определенным, оптимистичным. Однако автор настаивала на финале «с открытой страницей». Она считала, что слащавые концовки неинтересны, читателю надо оставить право самому додумать историю.

Но публика не желала додумывать сама, ее продолжала беспокоить дальнейшая судьба Скарлетт О'Хара. После выхода книги Маргарет изводили вопросами в письмах и телефонными звонками. Всех интересовало: а что же дальше? Неужели Ретт на самом деле разлюбил Скарлетт? Неужели, когда героиня, наконец, поняла что любит мужа, он навсегда покинул ее?

Митчелл отказалась написать продолжение романа. Выше уже говорилось: жизнь ее после выхода книги в свет сложилась так, что о спокойной, вдумчивой работе и речи не было. Парадоксально, но оглушительный успех единственной книги помешал Маргарет Митчелл написать другие. Возможно, она писала что-то, но после смерти жены Джон Марш, согласно ее желанию, уничтожил весь архив. Лишь небольшую часть рукописи «Унесенных ветром» и рабочих материалов к ней он положил на вечное хранение в банковский сейф, с условием, что тот будет вскрыт только в случае сомнения в авторстве Митчелл.

Шли годы, писательницы давно не было в живых, а популярность романа все не иссякала и публика жаждала узнать конец истории. Когда истек срок авторских прав, к наследникам Маргарет Митчелл обратились с вопросом: кого бы они желали видеть автором продолжения романа? Племянники Митчелл доверили написать сиквел достаточно известной на американском Юге писательнице Александре Риплей, уроженке Чарльстона.

На волне интереса к «Унесенным ветром» роман «Скарлетт» вышел огромными тиражами и был переведен на многие языки мира. Хотя сам сюжет «Скарлетт» достаточно интересен, однако истинные поклонники Маргарет Митчелл остались недовольны, прежде всего тем, что характеры героев изменились, они совершают поступки, которых никогда бы не сделали, будь роман написан рукой Митчелл. Некоторые вещи кажутся просто нелепыми: чудом избежав гибели во время шторма, проведя несколько часов в воде, Ретт, едва ступив на берег, тут же, прямо на песке, овладевает Скарлетт – и сразу бросает ее, практически без объяснений. От обаяния личности Ретта Батлера у Риплей ничего не осталось. Саркастические насмешки превратились в едкие шутки, и не прошедшая до конца любовь к Скарлетт совсем не просматривается. Вообще, поведение Ретта необъяснимо, и тем более непонятно, зачем тогда он приехал к Скарлетт после смерти своей второй жены, Анны Хэмптон. Скарлетт у Риплей тоже не похожа сама на себя. Она порой кажется жалкой в своем желании вернуть Ретта. Пропал свойственный ей эгоизм и женская хитрость. Непонятен ее восторг перед ирландскими родственниками, а уж то, что, живя в Ирландии, изнеженная американская леди по примеру своей нищей родни принялась ходить босиком, – вообще смешно!

Книга перегружена не играющими никакой роли второстепенными персонажами, описаниями ничего не значащих событий. Перелистывая страницы, делающие книгу увесистой, но отнюдь не добавляющие содержательности, так и хочется воскликнуть: «Когда же начнется настоящее действие?» В романе упоминаются некоторые достоверные факты, однако историческая сущность освободительной борьбы ирландского народа против господства Великобритании не раскрыта – а ведь «Унесенные ветром» интересны не только как история любви, но и как подлинная история американского Юга.

По мнению подавляющего большинства читателей, роман «Скарлетт» не стал удачным продолжением.