Теодор схватил за волосы Эндрю, высоко поднимая ему лицо. Другой рукой сжал его горло. Кто мог знать, что в этих изящных узких ладонях столько силы.

– Я тебе скажу, какое мне дело: я презираю таких, как ты, – прошипел он и отпихнул от себя Эндрю в тот самый момент, когда подоспели трое охранников.

– На выход, петухи! Живо!

Последнее, что слышала Мира, как освобождённый Эндрю кашлял, жадно хватая ртом воздух. От напряжения в ногах она уже дрожала. Но ей снова не дали рухнуть на пол.

– Детка, я так перепугалась! Столько звонков. Что стряслось?

Сдавшись, Мира навалилась всем весом на тело Грейс.

– Чёрт, ты на ногах еле стоишь. Идём скорее отсюда.

Мира с трудом переставляла непослушные стофунтовые стопы. Дорога на улицу занимала вечность.

– Прошу, ещё немного, ещё несколько шагов, – молила Грейс. – Ты чего вообще тут забыла? Тебе нельзя находиться одной в подробных местах.

Наконец, лица коснулась холодная стена свежего воздуха. Мира вдохнула полной грудью и спровоцировала новый приступ головокружения. Закачавшись, она поняла, что снова падает. Но у самой земли её подхватили крепкие руки.

Мира очнулась спустя миг. Теодор придерживал её голову и поясницу. Бережно, точно она ребёнок. Мира дёрнулась, упёрлась руками ему в грудь, толкая её.

– Отпусти меня. Отпусти.

– Эй, ты слышишь?! Отпусти её, – возмутилась Грейс, помогая ей встать.

Мира тут же почувствовала под ногами землю. Но Теодор продолжал держать её за плечи.

– Ты как? – Грейс убрала с её лба прилипшие волосы.

– Нормально. Просто свежий воздух с ног сбил.

– Порядок? Устоишь?

Мира устало тряхнула головой.

– Я же сказала.

– Как ты там оказалась?

– К тебе пришла.

– Что произошло?

– Этот тип ей что-то подсыпал в напиток, – вмешался Теодор.

– С которым ты подрался? Идиот Эндрю такими выходками давно славится.

– Почему это никто не пресёк до сих пор?

– Дружит он, с кем надо. Мира, ты стоишь?

Свежий воздух, который поначалу чуть не вышиб из неё дух, теперь понемногу приводил в чувства.

– Кстати, у тебя губа вся в крови, – сказала Грейс.

– Пустяки, – Теодор даже не попытался вытереть лицо. – Главное, что этому уроду досталось больше. Что будем делать?

– Детка, ты много выпила?

– Нет. Совсем нет.

– Эта хрень уже подействовала. Можно попробовать взбодриться. А можно просто поспать.

– А ещё можно поехать в больницу! – съязвил Теодор. – Что, если этот недоумок переборщил?

– Мы бы заметили. Я знаю, о чём говорю.

Теодор явно был не согласен, но не чувствовал себя вправе настаивать.

– Схожу в машину за водой, – бросил он и двинулся в сторону стоянки.

Мира обняла себя. Порывы ветра после жара клуба пронизывали до костей.

– Это он? – Грейс поняла быстрее, чем задала вопрос. – Тот самый, у кого ты пропадаешь?

– Да.

Вернувшись, Теодор протянул Мире бутылку. Вода оказалась точно живым эликсиром, не такой отравляющей как в стенах клуба. Мира вернула бутылку, только когда опустошила её почти полностью. Поёжившись, она потёрла свои плечи.

– Замёрзла?

– Не нужно, – остановила Мира, не дав Теодору снять с себя пальто. – Моя куртка осталась внутри.

– Забери, – обратился Теодор к Грейс. – Мне туда теперь дорога навсегда закрыта. Я побуду с ней.

– И сумку, – крикнула вслед Грейс Мира.

– И сумку, – повторил Теодор.

Они остались вдвоём. Тусклый фонарь окрашивал территорию в оранжевый цвет. Теодор стоял в тени, его силуэт едва различается. Ладони в карманах, воротник поднят. Мира вздрогнула от очередного порыва ветра, сложила руки на груди. Волосы были сырыми. На висках остывал пот.

«Не хочу, чтобы ты сейчас что-то говорил», – пронеслось у Миры в голове. Но Теодор и не говорил. Он всё же снял с себя пальто и накинул Мире на плечи. Знакомый запах надавил на неё настойчивой, но мягкой стеной. Что-то очень бархатное, знакомое. Не классическое, но и не вульгарное. Теодор немного подержал Миру в кольце рук. Она отвернулась, и он всё понял и отступил.