– И ипподром, – подсказал Альберт Кантарис, – насколько я слышал.

– Ты ещё и ипподром прикупил? – задумчиво глядя на племянника, уточнил Максимилиан Рочестер.

Тот кивнул.

– Прикупил.

– И каким образом тебе это удалось? Насколько я знаю, красные никого и никогда даже и близко не подпускали к казино и ипподромам. Это испокон веков была их территория. Кроме того, откуда у тебя такие деньжища?!

– Я просто оказался в нужном месте в нужное время, – ухмыльнулся Дин. – По крайней мере, именно так я тогда думал. Теперь же… – он почесал затылок.

В этот момент дверь распахнулась, и Фарт и Берт медленно втащили в зал заседаний массивную доску, подставкой которой служила тренога.

Дин подождал, пока аналитик и старший городовой установят доску, затем займут своим места и продолжил:

– В любом случае, прежде чем я продолжу, я хочу получить от всех вас кровную клятву, что ни одно слово из того, что я сейчас расскажу не покинет пределов этого зала. Знаю, что прошу слишком о многом, но я вынужден настаивать, поскольку я и сам дал такую клятву. С той лишь разницей, что я позаботился о несколько более расплывчатой формулировке, которая и позволяем мне сейчас поделиться с вами тем, что я знаю.

Присутствующие обменялись взглядами, но затем, один за другим, кивнули в знак согласия и вскоре зал наполнила древняя, как сама жизнь, магия ритуала, который использовали для того, чтобы связать обетом молчания всех принявших в нем участие лиц.

Как только последние слова клятвы были произнесены, Дин вновь заговорил.

– Один из моих знакомых, чьё имя я назвать не могу в связи с клятвой, подсел на пыльцу с крыльев черных фейри и под её воздействием стал слишком азартным. И так как он не хотел, чтобы о его пристрастии узнал отец, это привело его в подпольные казино.

– Опять же к черным, – криво усмехнулся действительный статский советник.

Дин кивнул, мол, да, дядя ты всё правильно понял, и предложил: – Что в свою очередь привело его к тому, что он чуть не проиграл владельцу подпольного казино не просто огромную сумму денег, а свою долю в нескольких казино и ипподром. Но за этим столом оказался я…

– Безумец! – не сдержавшись, проворчал Максимилиан Рочестер.

– Я понимал, что рискую, – кивнул Дин. – Но также я понимал, что устроитель конкретно этой подпольной игры играл нечестно и я знал, как его обыграть. И обыграл! – широко гордо усмехнулся любимчик фортуны.

– И тем самым перешел дорогу не только красным, но и черным, – проворчал, не разделивший торжества племянника действительный статский советник.

– Черным, возможно, – кивнул любимчик фортуны. – А вот красным вряд ли. – Я простил мальчишке проигрыш. Точнее, не самому мальчишке, а его отцу. За что, собственно, и был принят в почетные члены клана красных драконов и получил право стать собственником казино и ипподрома. Ну и заодно дал клятву, что о об обстоятельствах заключения сделки с красными я смогу рассказать только в случае насущной необходимости и, взяв с тех, кому я это расскажу, кровную клятву неразглашения. Подобная оговорка, – объяснил Дин, – была сделана на случай, если владелец подпольного казино отправит жалобу в соответствующие имперские службы и чиновники этих служб решат проверить законность приобретения мной казино и ипподрома. На имя красного дракона эта оговорка не распростятся, но те, у кого есть доступ к реестрам, без проблем могут его узнать, – добавил он, увидев, как его дядя раскрыл было рот, чтобы задать следующий вопрос. – Что же касается владельца подпольного казино, то думаю, ты и сам знаешь, что в такое казино нельзя попасть, не дав предварительно клятву о неразглашении имени организаторов и места.