Так вот: алкоголь в больших дозах вызывает у подростков, особенно девушек, неожиданные смены настроения. Через некоторое время сидения на берегу Настя раскапризничалась, выискав повод в истории Кости о подругах его старшей сестры, вскочила и начала собираться. Костя попытался ее успокоить, но у него ничего не вышло. Неумолимо отбиваясь от своего любовника, девчушка начала кричать так, что даже заглушила колонку, ревущую треки Маленькой Яхты.10 Остальная компания отнеслась к сцене безразлично: наверное, им не впервые доводилось видеть подобное. Короче говоря, в итоге истеричная Настя покинула товарищей и вышла на автомобильную дорогу, ведущую от пляжа к домам. Ее кавалеру пришлось быстро попрощался с остающимися на пляже друзьями, и броситься за своей пассией, крича ей о том, что честный джентльмен обязан проводить даму до дома. Я выдвинулся за влюбленными, двигаясь за домами параллельно им. Проблема дороги заключалась в том, что на ней стояли фонари, попадая под которые ты начинал бросать длиннющие тени. Детишки, несмотря на это, так были увлечены друг другом, что, наверное, не заметили бы и слона, преследующего их. Костя пытался лапать свою подругу, которая сначала продолжала вырываться и ругалась на него, однако через некоторое время успокоилась, и они пошли в обнимку, допивая вино, которое парень благоразумно прихватил с собой.

Пара остановилась на перекрестке: Настя жаловалась своему возлюбленному, что не хочет домой, потому что в очередной раз «поссорилась с мамкой», в ответ Костя предложил пойти к какому-то Макарову и переночевать там. К тому моменту его руки уже без всяких препятствий гуляли под футболкой красавицы, а после также свободно потянулись расстегивать пуговицы девичьих шорт. Я бы вообще не удивился, если бы парочка попыталась уединиться неподалеку в кустах, но этого не случилось, и они побрели под горку от перекрестка. Я уважаю провинциальных детей, раньше можно было сказать, что они взрослеют куда быстрее городских, но теперь можно сказать, что их жизнь просто честнее и чище, ну, или примитивнее, как посмотреть. К шестнадцати годам дети в городах пробуют такие вещества, которые не снились их сверстникам из деревень, а в плане плотских утех продвигаются так далеко, как провинциальные ребята не продвинутся за всю свою счастливую жизнь. Не хочу показаться брюзгой, но какой-то совершенно гипертрофированный изощренный гедонизм, припудренный доброй порцией информационного дерьма от конъюнктурно тупых и бездарных интернет-идолов, делают городских подростков моей самой ненавидимой социальной группой. К слову, именно поэтому те два бедолаги, которых я убил в Питере, наверное, погибли самой неприятной из всех смертей, которые я сотворял. К сожалению, они не могли сравнить свои ощущения с кем-то другим, потому что умирали только один раз. На стране вконтакте первого из них пестрели цитаты из паблика «ЕА7» и «men’s classical», на аватарке стояла фотография в пиджаке из кальянной, а второй со своего юзерпика грозно смотрел немигающим взглядом, приняв позу Ника Диаза11 и тыкая кулаком в камеру. Когда я их убивал, оба плакали и издавали звуки, похожие на кряхтение свиньи. Никакого неуважения, я обожаю свинину.

Вернемся к любовникам: парочка свернула под горку, по левой стороне над ними склонилась громада местной церкви, справа был только забор и голый болотистый пустырь. Лучше места и не придумать. Я бесшумно выскользнул из тьмы в пятидесятиметровом промежутке дороги между фонарями, вышел в спину подросткам и напал. Борьба с двумя пьяными в хлам детьми, откровенно говоря, выглядит весьма комично. От них так разило спиртным, кажется, сильный поток ветра мог отправить их в нокаут, а мне даже не понадобились инструменты. Не понадобились пока, разумеется. Не заботясь особенно о технике и красоте удара, амплитудным хуком в ухо я отправил Настю на землю – она погрузилась в приятное течение бессознательно-алкогольного сна, Костя ойкнул и обернулся. Его достаточно было легонько ткнуть в челюсть. После такого приветствия я спокойно прошел за спину, повалился с парнем на землю и без сопротивления забрал шею. Мне, наверное, понадобилось секунд двадцать, чтобы задушить его. Я давил так сильно, что кадык просто вошел в плоскость гортани. Тем не менее, торопиться с таким нельзя. Еще где-то минуту я бы продержал руку в плотном захвате, сдавливая шею все сильнее, если бы гарантированно хотел отправить парня на тот свет. Чувство животной дикости стало захлестывать, но мне удалось через силу вернулся к состоянию душевного равновесия. Сейчас было не время: конечно, ночью по этой дороге люди ходили редко, если вообще ходили, можно было разобраться с подростками прямо тут, но лишний риск – это всегда лишний риск, поэтому я собрался и стал действовать профессионально. После пятого дела страх и суетливость пропали в моем поведении как феномен. У меня оставалось около двух часов, прежде чем начинало светать. Нужно было за это время углубиться в лес.