Капральство спит в низинке за грядой. Импровизированный шалаш из нескольких шестов, поверх которых натянута плотная ткань, под телами лапник. Всё. Больше никакой защиты от непогоды. Никакого костра, лишь тепло собственных тел – знатный отдых на природе, как шутит сержант Тома. Как же эта жизнь отличалась от нормальной жизни разведки. Их учили, что, уходя в дальний поиск, надо найти глухое, но сухое удобное для стоянки место, оборудовать землянку, обустроить ее, заготовить сухие дрова, чтобы не обозначать себя дымом, и лишь от этой базы начинать работать. Вышел на точку, выбрал момент, сделал свое дело и опять в тепло, к разогретой на костре пище.

А здесь… Им объяснили, что ловят именно таких разведчиков. Ну, не разведчиков, бандитов, но бандитов опытных, прекрасно подготовленных, раз с ними за четыре года справиться не получилось. Они пойдут мимо, полные сил, знающие лес, который за это время стал для них родным домом. И вот таких бойцов должны взять живыми десять промокших и замерзших солдат, третий день питающихся сухарями и водой.

Одна радость – в мешках имеется потрясающе вкусное и невероятно дорогое лакомство, с недавних пор доступное знати и первым богачам города, – шоколад называется. Как уж командир его достал – тайна для всех, но в таких условиях он незаменим – поднимает настроение, восстанавливает высасываемые непогодой силы.

А на гребне расположились два дозора по двое бойцов. Цель одного – связной. Его надо отследить, брать только в крайнем случае.

Вторая цель – бандиты. Их уже надо взять и только живыми, по возможности – целыми. Почему живыми – понятно, но вот почему целыми? Впрочем, это не их дело. Сказали «надо», значит, надо. А как – тому они обучены, эту науку в них и армейские командиры вколачивали, и полицейский сержант кое-чему научил. Так что все хорошо, если бы не этот проникающий под кожу, выстужающий нутро сырой холод, после которого, кажется, никогда не отогреться.

На рассвете внезапно откинулся полог импровизированного шалаша:

– Здорово, служивые!

Демон, Ажан собственной персоной! Как только он умудрился дойти до них ночью? Глаза у него волчьи, что ли? Все, сейчас начнется…

– Это кому тут так жить надоело, что охранение не выставили? Я чему вас учил? Ну, вернемся на базу, ох, я устрою вам праздник! Где капрал?

– В дозоре, господин полицейский, – в голосе насмешка, мол, раскомандовался тут, понимаешь. Но это и неплохо. Есть силы на насмешки – найдутся и для дела. Главное – солдаты не унывают.

– Ладно, герой, я тебя запомнил. А сейчас подвиньтесь, дайте прилечь, – проворчал Ажан, укладываясь на лапник. – Кстати, в мешке вяленое мясо, подкрепитесь, только про дозорных не забудьте. И, старший, выставить дозор, мы тут не с детьми воюем.

Вот так. Здесь сейчас все решается, здесь и надлежит быть командиру. Если удастся проследить связного из города и взять связных от бандитов – можно себя поздравить. Если нет – придется все начинать сначала. И ничего нельзя сделать. Только терпеливо ждать, надеясь на оставшийся в неведомой дали авось и оперскую удачу, для которой расстояния не важны.

Движуха пошла в полдень. К тайнику подошел человек в длинном темно-коричневом плаще с накинутым капюшоном. Мужчина? Женщина? Подросток? Не разобрать. Подошел, опустился на колени, вложил что-то в бутылку и тут же ушел. За ним бесшумной тенью скользнули два бойца. Их задача проста – проследить, докуда получится, лишь бы себя не обнаружить, затем бегом на доклад к Тома – он знает, что делать дальше. Отдельная задача – самим не оставить следов. Почему? Надо! Ох, любит Ажан подробные объяснения!