— Богдан Владимирович, все правильно. Я проверил. Только меня смущает предложение про наказание. Как-то не стыкуется вся картина, — невозмутимо уверял меня Степа, ответив за смертника.

— Слушай, ты меня реально задолбал! Ишак тупой! — процедил сквозь зубы. Бесит такая умная шестерка.

— Ну что сразу задолбал-то? — обиженно бросил Степа, натягивая кожаные перчатки. — Обязательно сразу ругаться?

— Иди в жопу, блядь! Все, разбирайтесь дальше сами, — лениво закончил, поднимаясь с места.

Мысленно ликуя, выхожу на террасу шикарного особняка, который через пару-тройку минут превратится в огненное зрелище. Я чувствовал какую-то адскую чертовщину в душе, зная, что шесть миллионов долларов прихватил себе какой-то жадный тип. А тут и бабло вернули, и на одного крохобора в городе меньше стало.

Зачистка, мать ее! Ненавижу, но люблю.

Никогда не жалел людей, которых лишаю жизни. Они полные аморальные уроды. Нагадившие и слившиеся. Таких редко кто прощает и дает второй шанс.

А Царь в последнее время дает черный билет на тот свет каждому псу, предавшему его. А мы народ простой. Выполняем приказы главного.

— Ну и боров. — Услышал голос сзади, а затем на моем плече оказалась ладонь. — А жена — та еще шлюха. Пыталась мне себя подсунуть взамен на спасение. Такая наивная, — усмехнулся мужчина, убирая руку.

— Конченый. Не понимаю, зачем нужно было с ним дела общие делать? На лице же написано, что он кинет. — Поделился своими наблюдениями со Славой. Моим единственным верным другом и надежным соратником. Делим куш и в случае неудач подставляем свое плечо в поддержке.

— Царь странный. — Слава вытащил из кармана джинсов пачку сигарет и, вынув одну, закурил. — Будешь? — Протянул мне пачку, на что я отрицательно качнул головой. — Он столько заказов нам вешает, пиздец.

— Согласен. Надо выбираться из этой зачистки повыше. Устал больно.

У каждого, кто работает на Царя, есть возможность выполнять другую роль. Свои люди нужны везде. Но не каждый, к сожалению, имеет право поменять свою «работу».

— Так-то да. Но, думаю, если он что-то и предложит, так это у него под боком пахать. А мне такое не нужно, — горько хмыкнул друг.

С ним я полностью согласен. Быть в шестерках у Царя мало кто захочет. А вот свою точку держать, с тем же клубом, где есть особые привилегии… — другое дело.

Внезапно послышался оглушающий взрыв и свист осколков. Сигнализация машин тут же заработала, и они яро заорали.

Дом полыхал ярким пламенем огня.

— Ну, теперь можно с отчетом и к Царю! — хлопнул в ладоши Слава и поспешил в машину.

Дорога до базы заняла около часа езды. Каждый раз после дела мы должны отчитываться перед его величеством Царем. До скрежета в зубах бесит это, но по-другому никак, пока ты обычная пешка в большой игре.

— Ты сегодня какой-то хмурый. Поделишься? — поинтересовался друг, когда мы въезжали на территорию.

— Все нормально, — слегка улыбнулся, хотя на душе творится полный хаос. Ощущение, что я живу не своей жизнью, заседает глубоко на подкорке уже несколько лет.

Как-то все кажется неправильным. Работа. Предстоящая женитьба. Да и сам образ жизни в целом. Сколько моими руками было пролито крови — не сосчитаешь даже на пальцах. Я, как палач, пытаю свою жертву и сам же одушевлен каким-то диким, отчаянным желанием выпотрошить ее до конца. Это ненормально и неестественно для обычного человека.

Нет интереса на адекватную жизнь, лишь одно желание — деньги. Это стимул и мой крест. Это та херовая единица, которой измеряется наша никудышная жизнь.

Если когда-то мне дадут свободу и помашут красным билетом, я останусь здесь разгребать этот ров, который вырыл сам собственноручно, где эти смелые души были свалены в кучу.