Он встал с кровати, на которую лег две минуты назад, и вышел из комнаты, оставив мать наедине со своими переживаниями.

Сенатор Мэнси полулежал на софе, вытянув ноги и закрыв глаза. В голове его проносились эпизоды совета, заволакивая туманным флером принятые на нем решения. В глубине души Роберт чувствовал, что сын не лучшая кандидатура на пост главного управляющего, что он еще слишком молод, чтобы мыслить стратегически и взвешенно принимать ответственные решения. Марк горяч, эмоции владеют им чаще, чем холодный расчет. Через неделю исполком объявит список кандидатов, потенциальных соперников Марка в политической гонке за право получения высшего статуса, вот и…

– Какого рожна, Вэл Лоу, вы нас покинули?! – вырвалось у сенатора в тот самый момент, когда в комнате появился Марк.

– Папа, ты кому это говоришь?

– Марк? – удивился сенатор. – Не ожидал тебя увидеть.

– А я – услышать от тебя такое.

– Просто вырвалось, ничего такого, – смутился сенатор. – Проходи. Надо поговорить. Я полежу, устал сегодня.

– Я тоже, – Марк лег на длинный кабинетный диван напротив отца. – Последние дни тяжелые выдались, – произнес он подавленным голосом, тон которого напоминал звук выброшенного в утилизацию плотно набитого ненужным хламом мешка.