Какого черта я не поехала домой? Вопрос риторический и ответ на него не способен повлиять на грядущее наказание. Уменьшить его. Скрасить существование. Хоть как-то помочь в сложившейся ситуации.

Взгляд падает на мобильный, лежащей возле подушки. Девять тридцать утра. Звуки шагов, затихшие возле двери. Сердце словно с грохотом падает вниз, заставляя замереть. Ладони в миг холодеют, покрываясь липким потом. Поворачивающаяся ручка двери. Не дышу. Ожидая.

– Не буди её, Вов, – доноситься мягкий мамин голос. – Поговорите, когда вернёмся. Остынешь немного.

Закусываю губы до боли, сжимая меж пальцев одеяло, натянутое до самого подбородка. Ручка плавно возвращается в исходное положение. Звуки шагов затихают, удаляясь от моей двери в пространство квартиры. Ещё минуту лежу, практически не дыша. Хлопает входная дверь и всё вокруг замирает. Глубоко выдыхаю, срываясь с постели в сторону туалета. Заглядываю на кухню, находя на столе сервированный завтрак и чашку горячего кофе. Рядом клочок бумаги с размашистым маминым подчерком, гласящим:

– Уехали в Москву, будем завтра к вечеру. Веди себя хорошо. Целую!

Кляну себя на чём свет стоит за предыдущий вечер. Наверняка они слышали, во сколько я заявилась. Сброшенные кое-как туфли в прихожей. Валяющаяся рядом сумка. Запах алкоголя, исходящий из моей комнаты, говорит сам за себя. Нравоучений не избежать. Отстрочка разговора не сведет его на нет.

– Чтоб тебе провалиться, Баженов! – в сердцах произношу злобно.

От чего-то уверенная: не будь его присутствия рядом – вечер прошел бы совсем по-другому. Ярость, как известно, необходимо на кого-то направить и моя обретала виновника в его обличие. Не будь рядом этого напыщенного гада – жизнь шла бы своим чередом, не вовлекая меня во все тяжкие. Не провоцируя вести себя так, словно иду против всех. Папу обидела… Не припомню, когда прежде могла позволить себе подобного выплеска. Да и повода не было. Мама явно не находит себе места, гадая, что нашло на непутевую дочь. А причина всему естественно он! Кто ж ещё..? Ладно. Знаю. Сама виновата. Только обвинять другого в своих бедах, конечно же, проще.

День сегодня свободный. Планов изначально я не имела, и провести его в постели, пребывая в лениво-пессимистичном настроении, значилось единственным пунктом в программе максимум. Через силу допивая кофе, вдруг едва ли поперхнулась от поступающего на мобильный звонка. На дисплее красуется короткое имя, вызывающее на лице гримасу брезгливости. И не понятно полностью к кому она больше относится: к человеку, звонящему в данный момент или ко мне…

– Да, – бросаю, глубоко выдыхая.

– Как головка, милая? – уточняет ехидно. Ни тебе здравствуй, ни вежливого тона. Никакого уважения. С чего бы, правда? Ясно, что сама напросилась. Да и воспитание данного объекта желает лучшего. Хотя и моё сейчас кажется очень прискорбным.

– Нормально, – произношу недовольно, взаимно не размениваясь на показ хороших манер.

– Пивка не завести? Я как раз проезжаю рядом.

– Выполняешь очередной приказ начальства?

– Нет, – парирует весело. – Решил по доброте душевной помочь ближнему справиться с похмельем.

Фыркаю в голос, пытаясь унять нахлынувшее раздражение, а он продолжает:

– Машины твоего отца поблизости не наблюдаю. Ну, так что? На кофе позовешь?

– Перебьешься, – бросаю резко.

– Нет в тебе ни грамма сострадания, Кристина Владимировна! – заходится звонким смехом. – Человек из-за тебя ночь не спавши, таскаясь без пользы и личного удовлетворения по злачным местам. С утра готов помочь поправить твоё физическое состояние прохладительным напитком, а ты даже не в силах поощрить мои благие порывы чашечкой горячего кофе.