И тетя очень рада! Она стала образованней! И очень рада мне!

Но только мир же, все тети и дяди, мальчики и девочки, и даже животные, радуются, вообще, всем, и взрослым тоже. Мне показалось, что моя бабушка так не думает, вот поэтому я и решил заняться ее воспитанием в этом вопросе – в вопросе общения.

Вообще-то, она, моя бабушка, очень хорошая, всем нравится: я-то нюхом это чувствую, но она словно не верит в это. А, может, хитрит? Читала же она мне книжку про «Морозко». Поговорили мы с ней тогда про завуа… завули… завуалированное кокетство. Уф, еле выговорил! «Шик шарма», как говорит моя бабушка об этом.

Вот там, в этой сказке, героиня всегда немножечко хитрила, кокетничала так. И не только с Иванушкой, но даже и с самим дедом Морозом немножко.

Поговорили еще и про мужское благородство, но в этой сказке не заприметили его ни в ком, даже в Дедушке Морозе.

Как учу ее, спросите вы? Да разными приемами! Знакомлюсь, например, чтобы она слышала, со всеми. Это происходит примерно так: «Привет! А как тебя зовут? А меня Максим! А у тебя внуки есть? А у моей бабушки есть! Это – Я! А, знаешь, как хорошо быть внуком?»

Примерно, так знакомлюсь со взрослыми. Им нравится: они сразу улыбаются! Наверное, вспоминают, что они чьи-то внуки. Нравится же быть внуками! Нравится же быть любимыми! Вот и улыбаются!

Хочется мне кое-что и вам рассказать. Может, и вам помогу стать веселее, как подпрыгивающие смайлики! Улыбаться, общаться, тормошить! О себе рассказывать, приветами делиться, спросить что-то очень приятным голосом!

Заходим мы как-то в лифт: я, бабушка и дядя один. Высокий такой дядя, на «Мерседесе» подъехал к подъезду (я в марках машин разбираюсь давно, с годика, наверно, а может, и пораньше). Без волос на голове дядя, в костюме. Интересно, ему не жарко в костюме? Мне в шортиках и майке сегодня жарко было. Правда, он в «Мерседесе», а я на велосипеде гонял, а на велосипеде кондиционера нет, поэтому мне и жарко. А он же в машине!

Заходим, стоим. Ждем. Чего ждем?! Вот я и говорю ему, глядя снизу вверх:

– Привет! Один и нолик.

Он говорит:

– Да, один и нолик. Есть такие цифры. Привет!

Тут бабушка догадывается, что я этаж называю, и говорит ему:

– Это он этаж назвал. У нас – десятый.

– Ну, ничего себе! Профессор! – вдруг повеселел дядя. И говорит:

– А у меня седьмой! – и, наконец-то, соображает нажать кнопки. Едем, но уже повеселели. Улыбаются все, и на меня, как на профессора, смотрят.

– Пока!

– Пока! – сказали мы ему на 7 этаже, и он вышел, улыбаясь. А я у бабушки уточняю:

– А что такое «профессор»?

Бабушка успевает, пока добираемся до нашего этажа, ответить:

– Это значит очень умный, даже других людей учит!

Я удовлетворен ответом. Приятно.

Когда зашли в квартиру, Зевсик подбежал, виляя хвостом в знак радости. Он всегда такой позитивный! И хвостик у него всегда радостный! Филька вышел пообщаться с нами, мяукая. Филька поважнее, но тоже всегда рад. Бабушка сказала мне снимать сандалики, но вдруг вспомнила, что мы забыли купить молоко, и говорит:

– А давай, пока не разулись, сходим еще и за молоком.

Я согласился. Мне на улице нравится больше, чем дома. На улице весело, там всегда что-то происходит. То девочки на качелях смеются, то мальчики на великах гоняют, то бабушки кричат внукам, чтобы с песочком поосторожнее. На улице, однозначно, веселее. Да и бабушку надо выводить в люди, учить общаться непринужденно. Пусть учится у меня, пока я маленький и профессор, а то, кто знает, каким я буду взрослым. Может, как этот дядя, – важным и задумывающимся (вместо того, чтобы говорить «привет» и спрашивать, а на какой кому этаж).