Артур. Ты пришла, потому что я пригласил тебя. Ты прекрасно выглядишь, мы будем есть вкусную еду и нормально разговаривать. О чем ты хочешь поговорить?

Лера. Ни о чем.

Артур. Хорошо. Тогда будем разговаривать о том, о чем говорят другие нормальные люди.

Артур уходит, вскоре возвращается.

Вот за тем столиком говорят о приготовлении панакоты. Вот там ругаются по поводу того, что она не глотает. А вот там говорят о работе. Этот вариант мне нравится, тем более что ее мы как раз не затрагивали. Итак, работа.

Лера. Что «работа»?

Артур. Расскажи мне, кем ты работаешь.

Лера. Зачем тебе это?

Артур. До восьми еще много времени, мы решили быть нормальными. Ты обещала попытаться. По-честному. Так что же ты не пытаешься?

Лера. Я работаю верстальщиком.

Артур. И что верстаешь?

Лера. Разные журналы.

Артур. Нравится работа?

Лера. Обычная работа.

Артур. Мне интересно, нравится ли она тебе.

Лера. Да.

Артур. То есть верстать журналы – твое предназначение, то, о чем ты мечтала всю жизнь?

Лера. Это работа.

Артур. Я не спрашивал, что это.

Лера. Ну, допустим, предназначение.

Артур. То есть ты нашла себя?

Лера. Ну нашла, что дальше?

Артур. Хобби какое-то есть?

Лера. Да нет.

Артур. Нет хобби, и ты нашла себя, верстая глупые картинки и глупые надписи?

Лера. Почему глупые?

Артур. Ты верстаешь журнал о науке?

Лера. Нет.

Артур. Философия? Культура? Искусство?

Лера. Нет, обычные женские журналы. И при чем тут предназначение и поиски себя, если это работа!

Артур. Не кричи. Люди смотрят. Какой у тебя график?

Лера. С восьми до восьми. В дни сдачи засиживаемся до утра, нам оплачивают такси до дома. Иногда вызывают на выходные.

Артур. Понятно.

Лера. Что тебе понятно?

Артур. Что тебя привело в «Хуманитас инжиниринг».

Лера. И что же?

Артур. А еще понятно, почему заканчивались все твои предыдущие отношения.

Лера. Потому что я сама с собой ссорилась и сама с собой решала расстаться, потому что, видимо, больше не могла терпеть саму себя. Вы же никогда ни в чем не участвуете, правда? Все такие хорошенькие – «это все ты, не я…».

Артур. Ты сама слышала, что сказала?

Лера. А знаешь что? Мне надоело!

Артур. Что?

Лера. Ты! За эти два дня! И две недели ненаписан-

ных писем! Четырнадцать дней ожидания и разочарований. Мы еще даже не начали отношения, а ты уже довел

меня!

Артур молчит.

Артур. Когда я говорил, слышала ли ты, что сказала, я говорил без сарказма. Ты сказала «я больше не могла терпеть саму себя».

Лера. Это я назло.

Артур. Не важно. Ты сказала правду.

Лера смотрит в сторону.

Лера. Думаю, пора тебе принести еду.

Артур поворачивается.

Артур. Я думал, тут официант.

Лера. Ты ошибся. Самообслуживание.

Артур встает. Потом возвращается за столик.

Когда я вернусь с едой, тебя уже здесь не будет?

Лера молчит.

Остроумно. Но твой план не удался.

Лера. Я привыкла.

Артур. Нам уже несут поднос. Сиди здесь.

Артур встает и берет поднос, возвращается.

М-м-м, ты на всех заказала.

Артур ест. Лера молчит.

Лера. Ты чавкаешь.

Артур (с набитым ртом). И что?

Лера. И говоришь с набитым ртом.

Артур. Потому что я ем.

Лера. Мне это не нравится. Я не этого хотела…

Артур (с издевкой, продолжая есть). Да ты что? Дали не тот заказ?

Лера. Вот именно! Дали не тот заказ! Я не этого хотела! Понимаешь, не этого!

Артур. А в мире все происходит не так, как хочешь ты. Не знала? Добро пожаловать в реальность.

Артур швыряет еду, вытирается салфеткой.

Лера. Тебя вообще могло не быть. Да ты и сейчас на птичьих правах.

Артур. Ты мне угрожаешь?

Лера. Нет, просто прошу помнить, зачем ты здесь и кому этим обязан.

Артур. И кому же? Господу Богу?

Лера. Deus ex machina.

Артур. В машине, говоришь, Бог? Да нет. По-моему, он передо мной. И требует поклонения. И злится, когда его не получает. Что мне сделать, стать на колени и вилять хвостом, ножку тебе поцеловать?