ракурсе. В то же время она несет с собой опасность ценностного релятивизма.

Каков же ответ на все эти вызовы? Я думаю, что его достаточно просто сформулировать: религиозное образование нуждается в тщательной ревизии своих теоретических, методологических предпосылок, в выработке новой концепции присутствия религии в образовании (притом – я подчеркну – не только в светском образовании, но и в конфессиональном), в переосмыслении отношений религии и образования. Есть достаточно обнадеживающие шаги на этом пути, которые связаны, в первую очередь, с усилением педагогической составляющей в школьном религиозном образовании. Напомню, что все-таки это та область, которая долгое время представляла собой некоторый анклав богословия и церковности на территории школы. И результатом этого оказалась определенная стагнация в развитии теории и методики религиозного образования. В тех странах, где происходило усиление педагогической составляющей религиозного образования, начинались инновационные процессы, причем, как правило, с серьезных научных исследований восприимчивости учащихся, изменения их способов постижения религии в ходе взросления. В 1960-х гг. такие исследования прошли в Англии, в Швеции. Они предшествовали реформам образовательной системы в других странах Европы.

С другой стороны мы наблюдаем то, что одна из наших замечательных петербургских исследователей И. А. Колесникова определила как переход к гуманитарной парадигме образования. В области религиозного образования этот процесс наиболее очевиден. Переход к гуманитарной парадигме образования означает серьезное переосмысление целей, принципов формирования содержания образования, форм взаимодействия участников образовательного процесса. Проникновение гуманитарного стиля мышления в сферу религиозного образования означает, прежде всего, принятие аксиомы неполноты знания, присущей гуманитарным наукам. Оно включает требование контекстуализации знания. Оно означает также овладение гуманитарными технологиями, и в этом отношении мы имеем очень удачные примеры использования интерпретационных методик, методик, основанных на гуманистических версиях феноменологии религии. Примером может служить модель религиозного образования, разработанная в университете Уорвика.

Проникновение гуманитарного стиля мышления в сферу религиозного образования создает возможности для его оснащения новыми и порой совершенно неожиданными подходами и технологиями. К примеру, Дж. Берриман в США стал адвокатом игровых методов религиозного образования в начальной школе. При разработке своих идей он, в частности, опирался на концепцию смеховой культуры М. Бахтина. А Д. Чидестер в университете Кейптауна оригинально и успешно приложил к теории религиозного образования другую концепцию М. Бахтина – концепцию полифонии.

Активная инновационная деятельность, развернувшаяся в последние десятилетия в этой некогда стагнировавшей области педагогической деятельности, дает надежду на то, что школьное религиозное образование может оказаться достаточно адаптированным к меняющимся запросам общества и учащихся, может оказаться на высоте достижений науки, культуры и техники, характеризующих нашу современную эпоху.

Выбор за нами. Палитра подходов к воспитанию духовности в современной школе[56]

Оживление, которое вызвал в профессиональных кругах начавшийся эксперимент по апробации предметов религиозной культуры и этики, вселяет надежду на то, что на этот раз начавшееся движение приведет к положительным результатам.

Приступая непосредственно к теме своего доклада, я прежде всего обращу внимание на слово «палитра» в его названии. Оно должно смягчить впечатление от слова «выбор» в том же названии, могущего звучать слишком резко для тех, кто считает, что нам вообще надо не выбирать, а искать свой неповторимый путь. Я с ними согласен. Однако я не могу принять то, что для поиска своего пути не надо ничего знать о путях, пройденных другими, как и то, что для поиска неповторимого цвета не нужна палитра, составленная из известных цветов.