Я отложила перо и наклонилась к Алис:

— Это еще зачем? — наигранно-иезуитским тоном спросила я у нее.

— А  когда ты в последний раз с кем-нибудь была? А?

— Ну ты же знаешь, с Роджером, десять лет назад.

— Ну и как ты будешь соблазнять мужиков, если влюбишься в первого встречного просто из-за гормонов? Тебе нужна холодная голова. А у тебя романтика лезет из-за того, что интима давно не было. К тому же, удовлетворенная женщина становится намного привлекательнее.

— Ты удивительно откровенна, — ехидно ответила я.

Подумала, взяла перо и написала: "Пункт один: переспать". И пусть это будет началом моего падения. Просто дальше уже нельзя жить в холодном величественном одиночестве. Алис права. 

Следующие пункты, предложенные Алис, были менее шокирующими.

— Изменение внешности, — сказала она.

— Я что, недостаточно хороша?

— Да нет, ты прекрасна, как в восемнадцать лет, когда мы с тобой познакомились. Не в этом дело! Вот смотри, какая у тебя прическа?

— Спокойная, в меру строгая, деловая. Я ректор. Как еще?

— Ну, вообще, формы у вас нет, а если бы была – ты могла бы ее отменить своим указом. По-моему, тебе нужно подстричься немного, кудряшки намагичить. Чтобы шею было все время видно. К тому же более короткие кудрявые волосы подчеркнут сексуальность, и еще это сейчас очень модно. И идет блондинками. И еще, конечно, это все заметят! Это привлечет внимание к тебе именно как к женщине. Ты же всегда примерно с одной и той же прической ходишь. Дальше, костюм…

— Как видишь, у меня все вполне откровенно, — я даже встала,  демонстрируя Алис свое закрытое, но облегающее синее платье, подчеркивающее фигуру.

— Да, но все засекречено, словно ты настоятельница монастыря, а не ректор.

— Ректору и вдове не пристало выставлять тело напоказ, — усмехнулась я, прекрасно понимая, куда клонит Алис. — Ладно, ты считаешь, декольте, рукава покороче и прочее?

— Ага, и расцветку одежды ярче. А под одеждой -  самое изысканное белье, чтобы чувствовать себя королевой.

— Тут же решат, что у меня изменения в личной жизни и поползут слухи.

— Вот и пусть поползут! — обрадовалась Алис. — Это заставит их думать о тебе как о женщине! А поскольку мужчина только в перспективе, то доказать что-то будет невозможно. Пиши: "Вызвать загадочные слухи вокруг своей персоны".

— Это слишком.

—  Пиши, вычеркнем потом, если что.

Мы еще полчаса писали «план», учитывающий, как мне лучше общаться с мужчинами, встречающимися на пути, что делать, чтобы увеличить шансы встретить своего единственного. Например, – и это была уже моя идея – я ведь могу сама устраивать в Академии ненаучные мероприятия: балы, рауты, на которых можно общаться с мужчинами в непринужденной обстановке. Чаще ездить ко двору на светские приемы.

Конечно, мы еще немало препирались. Но я была признательная подруге. Хотя бы за то, что она подняла мне настроение и сделала расплывчатую цель найти нового мужа более реальной.

— С первым пунктом не откладывай, — сказала Алис, выходя из моего кабинета. — Тебе нужно хоть вспомнить, как это, когда тебя ласкает мужчина. Ты же можешь инкогнито, под чужой личиной.

— Ладно, — улыбнулась я и поежилась.

Когда десять лет не знаешь мужской ласки, при мысли о близком общении с мужчиной охватывают своего рода опасения. Ты просто уже плохо помнишь, о чем речь.

К тому же, я ведь никогда не знала ни одного мужчины кроме своего покойного мужа.

Вдруг у других и с другими все не так?

Но, когда Алис вышла, я поняла, что должна сделать это как можно быстрее. Вот прямо сегодня! Иначе завтра перечитаю наш «план», посмеюсь над ним и никогда не решусь.