Лилиан ткнула обличительным пальцем в панталончики и добавила:

— Сама оденешься. А я проверю. Иначе меня уволят.

— Ух ты! Да наш ректор не брезгует шантажом! — удивилась я, покосившись на нижнее бельё прямиком из девятнадцатого века. — Они хоть чистые, штаны эти?

— Обижаешь, — Лилиан выпрямилась и приняла чопорный вид. — Совершенно новые, доставленные пять минут назад королевской службой быстрых покупок. Господин ректор самолично купил для тебя эти вещи. А платье, между прочим, стоит немалых денег!

— Да чтоб он разорился, — буркнула я. — Ладно, Лилиан, я надену всё это и не посрамлю нашего ректора перед попечительским советом во главе с его милой матушкой. Но можно мне всё же сначала кофе?

Женщина просветлела лицом и даже благодарно улыбнулась, а потом протянула руку в сторону и громко сказала:

— Кофе, пожалуйста.

Я широко раскрыла глаза, глядя, как в её ладони материализуется фарфоровая чашка на блюдце. Келью заполнил ни с чем не сравнимый аромат. Я вдохнула его и ощутила прилив бодрости от одного только запаха. Протянула ручки:

— Дайте, дайте, о дайте мне!

Лилиан вздохнула и поставила чашку на стол. Шлёпнула по моей ладони, которая уже была готова схватить кофе, и строго сказала:

— Умойся.

— Да я уже умывалась перед пифиями! — возмутилась я.

— Я этого не видела, поэтому будь любезна.

Пришлось подчиниться. Ладно, Лилиан не Эдмонд, она даже почти добрая. Не буду с ней ругаться. А может быть, даже расспрошу о попечительском совете.

Пока я плескала себе в лицо ледяной водичкой из кувшина (бр-р-р, но для кожи полезно), завхоз всея Академии сервировала на моём столике прелестный завтрак из крохотных бутербродиков на один укус. Магия еды разбудила Снежку, и моя кошечка потянулась неуклюже, спрыгнула с кровати и требовательно замяукала, требуя свою долю.

Лилиан покачала головой, заметив:

— А вас, Снежианна, господин ректор просил явиться в его покои. Там для вас, как всегда, приготовлен более сытный завтрак!

Мне показалось, что Снежка готова бежать в покои ректора, но показалось только на пару секунд. Потом котёнок фыркнул, будто чихнул, будто заявил: «Пофиг!», и вспрыгнул на стул, а с него на стол.

— Что за манеры, — пробормотала Лилиан, отодвинув чашку.

Я села за стол, взяла Снежку на колени и сказала ей:

— И правда, манеры у тебя... Надо плотно заняться твоим воспитанием.

Я шутила, но Лилиан очень серьёзно поддакнула:

— Надо, надо. Да ни одна нянька не может справиться с этим несносным ребёнком!

— С каким ребёнком? — рассеянно спросила я, выбирая из ассортимента бутербродиков. Выбрала один с паштетом, сунула в рот и услышала:

— С дочерью господина ректора, Снежианной, разумеется.

5. Глава 5. Попечительский совет

Я ожидаемо поперхнулась. Нет, ну кто такие вещи сообщает во время еды?

— Кх-кх, — я постучала себя по груди. — Как это дочь?

— А вот так, милочка, — Лилиан заботливо подала мне воды. — Дочь, как есть.

— Подождите, — у меня в голове усиленно заработали шестерёнки. — Так ректор, получается, тоже... кот?

Мой вопрос почему-то вызвал приступ бурного смеха у завхоза. А я терпеливо ждала, пока мне ответят, и не понимала, что же такого смешного сказала.

— Нет, милая моя, ректор не кот, — всё ещё смеясь, ответила Лилиан. — И никогда им не был. Способность к обращению Снежианна переняла от матери.

Я уже хотела расспросить об этой таинственной женщине, но завхоз сама себя осадила.

— Всё, полно время на разговоры тратить! Дела не ждут!

И дела действительно больше не ждали. Быстро доев свой скромный завтрак, поделившись с котёнком (но я запомнила, что Снежианне, в отличие от меня, обещали нечто попитательнее да посытнее), я позволила Лилиан помочь мне со всей этой несовременной одеждой и довольно скоро была полностью готова предстать пред требовательные очи попечительского совета.