И как теперь обратно надеть браслет, кстати?

* * *

– Вставай! Пошли! – Ракун решительно поднялся с бревна, на котором сидел.

Нина даже не пошевелилась. Она сидела на том же бревне, демонстративно отодвинувшись подальше. А оно, как назло, было довольно коротким.

Сидеть на самом краю было неудобно, но приближаться к колдуну не хотелось. Разговаривать – тем более. Даже смотреть на него было тошно, поэтому Нина старательно пялилась вдаль, на реку.

Со стороны такой демонстративный игнор, наверное, выглядел глупо и по-детски, но что-то поделать с собой было сложно. Или закуклиться и сидеть вот так, запихав истерику поглубже и пытаясь не реагировать на внешние раздражители; или носиться по берегу, реветь, вопить, бросаться на злобного колдуна с кулаками и требовать, чтоб вернул всё обратно.

Как будто он может что-то вернуть…

Если рассуждать логически, то в случившемся действительно нет его вины. И всё, что он говорит, вполне справедливо. Ничего нельзя сейчас сделать своими силами, нужно просто набраться терпения и дождаться помощи.

Но как же сложно просто сидеть и ждать!

– Ну же, женщина, поднимайся и топай за мной!

– А? – с запозданием среагировала Нина.

– Ты что, оглохла? Или собираешься торчать здесь до рассвета?

– Я думала, именно это нам и предстоит.

– Я тоже, – развёл руками магос. – Но как-то скучно. И есть охота. Ты есть хочешь?

Нина добросовестно прислушалась к собственным ощущениям, но голода не обнаружила. Видимо, он был там же, где и эмоции, – под толстой бронёй безразличия.

Хотя совсем уж на все эмоции брони явно не хватило, поэтому в ответ Нина беззлобно огрызнулась:

– Хватит уже называть меня женщиной! У меня имя есть.

– Оно дурацкое. Мне не нравится, – с обезоруживающей искренностью сообщил колдун. – Давай тебе другое придумаем.

– Издеваешься?

– Нет. – Мужчина улыбался, но взгляд оставался подозрительно серьёзным. – Тот, кто знает имя, обладает почти абсолютной властью над его обладателем. У вас, в технологических мирах, на это обычно внимания не обращают. Но сейчас ты в мире магическом, поэтому будь добра, не забывай о собственной безопасности. Мне одной пропавшей хватает. Так что давай, думай, как к тебе обращаться. Прозвище есть?

– Н-нет, – с запинкой ответила Нина.

На самом деле, прозвище у неё, конечно, было. Даже несколько. Одно старое, ещё школьное: как срифмовали в первом классе Нина-Конина, так и дразнили до выпускного. Вторым – Блок-схема – одарили студенты, заметившие у преподавательницы любовь к стрелочкам и кружочкам.

Но ни одна из кличек Нину не радовала.

– Значит, останешься женщиной, пока что-нибудь не придумаешь, – решил колдун.

– А ты сам как же? Так и будешь откликаться исключительно на достопочтенного магоса?

– Тебя что-то не устраивает?

– Да. Невозможность по-человечески общаться.

– Тогда не общайся, – фыркнул мужчина и стремительно направился к дороге, даже не проверяя, идёт ли за ним Нина.

– Ты что, так и пойдёшь? – не выдержала она, бросаясь следом.

– А что не так? – удивился магос.

– Да у тебя же тина в волосах! И штаны до сих пор мокрые. Хоть бы отжал их нормально! Или меня стесняешься?

– Ещё чего. Сами высохнут.

Нина посмотрела на цепочку мокрых следов, остающихся за магосом, и понадеялась, что простуду этот упрямец не подхватит. Потому что если он в здоровом состоянии такая зараза, то в больном, наверное, будет вообще невыносим.

Ракун бывал почти во всех мирах первого витка, а в этом и вовсе прожил несколько лет и ориентировался не хуже, чем в Истоке. Его здесь тоже многие знали, особенно в прибрежных районах.