Любимым, матерям, отцам, друзьям,
Ну а домой вернулся в цинках груз.
Не скроет тельник сердца рану,
И друга раны орден не скрывает.
Умалишённые лишь смерти не бояться,
А выполнив приказ, живым остаться
И уничтожить «духов» караваны,
А там, что будет, только небо знает.
Пусть помнят – стар и млад,
Кто не был – будет,
А кто прошёл кромешный ад,
Тот не забудет
Десантные дороги цвета крови,
И кроме нас, никто —
Бой в каждом слове.
ВДВ – войска дяди Васи —
Иди смело, а ошибёшься,
Здесь не только морду расквасишь,
Может, вряд ли домой вернёшься.
Смысла нет
Смысла нет жалеть и плакать
О потерянных годах,
Надо их поставить «раком»,
Чтоб переварился страх.
Чтоб перегорела скука,
Мысли завтрашнего дня,
Чтобы смерть умыла руки —
Бессердечная муйня.
Плюнул я ей трижды в харю,
Расписал её «тройным»
Задушевным перегаром,
Трёхэтажным, не простым.
Отстегал её я плёткой,
Но вот страху изменил,
Вдруг к Харону прыгнул в лодку
И поплыл, поплыл, поплыл…
Ни к чему жалеть и плакать,
И напрасен этот труд,
Нас быстрей поставят «раком»
И куда-нибудь свезут.
Смерть окутает туманом,
Как своей косой взмахнёт,
Нас, плутовка, всех обманет,
Всех она переживёт.
Сон корсара
Джека Лондона я в детстве читал,
Но, увы, морским волком не стал,
Да и море видел только в кино,
Иногда ночами снится оно…
Как на мостике стою у руля,
Я суровый капитан корабля,
Меня ласково качает волна…
Вдруг «корсара» разбудила жена.
– Просыпайся! На работу пора.
Ты во сне не на шутку орал.
Матерился, наверх всех свистал,
И руками, как леший, махал.
Изводился, зубами скрипел,
Весь вспотел, а потом побелел,
Стал креститься и причитать,
И всю ночь не давал ты мне спать.
Муравей
На полянке спозаранку
Курят зайцы трын-траву,
Окумаренные с ханки
Чушь какую-то несут.
Всех на части разбирают,
Кто есть кто, зачем и как,
И на сто процентов знают
Кто здесь умный, кто – дурак.
А муравей-ей-ей всех умней,
Муравей-ей-ей – царь зверей!
Лев, к примеру, пень трухлявый,
Лежебока и лентяй.
Что медведь по жизни пьяный,
Что лиса – купи-продай.
Вшивый лось – чумы рассадник,
Рогоносец, вот те крест.
А петух, конечно, бабник,
Всех таскает на насест.
А муравей-ей-ей всех честней,
Муравей-ей-ей – царь зверей!
Носорог – пожарный леса,
Волк – известный санитар,
Ёж – отпугиватель бесов,
Щука – истинный корсар,
Леопард – зачинщик драки,
Анаконда – живоглот.
Обезьяны – все макаки,
Их сам чёрт не разберёт.
А муравей-ей-ей всех сильней,
Муравей-ей-ей – царь зверей!
Всё в природе изменилось,
Стало задом наперёд.
На Олимпе обкурились —
Тигр-осёл с козлом живёт.
И покончат с этим светом
Баламут и дуралей.
Лишь останется на свете
Трудоголик – муравей.
А муравей-ей-ей всех мудрей,
А муравей-ей-ей всех умней,
А муравей-ей-ей всех честней,
А муравей-ей-ей всех сильней,
А муравей-ей-ей – царь зверей!
Накажи меня, бог
Накажи меня, бог, добротой,
Замени мне надеждой гордыню.
Чашу мудрости жизни утрой,
Чтоб души горизонты раздвинуть.
Чтоб рассеять невежества блажь,
Протянуть к справедливости руки,
Упокой мои «вечные» муки,
Не держи на меня больше зла.
Бог, смиреньем меня накажи,
Чтоб успел я услышать молитву.
В одиночестве вся моя жизнь
Пролетела по лезвию бритвы.
Как от счастья с ума мне сойти
И понять, что такое же счастье?
Усмирить все желания, страсти,
Покаянье в молитве найти.
Накажи, бог, прощеньем меня,
Разучи презирать, ненавидеть.
Помоги гнев и подлость унять,
Все оттенки вселенной увидеть.
Как по совести, разуму жить,
Как стать лучше, добрее друг к другу?
Чтобы жизнь продолжалась по кругу,
Бог, любовью меня накажи,
Верой, боже, меня накажи,
Накажи меня, бог, накажи…
Это знает космос
Поздно ночью, когда все уже спят,
Под баобабом сидят пять негритят.
Их было десять, но половины нет,