Совсем задурил себе Гриша голову обилием информации и, перегруженный, готов был уже соснуть, как вдруг марш Мендельсона в его мобильнике встрепенул его – как мужики на мальчишнике поставили, так и не поменял мелодию.

– Ты еще хочешь меня видеть? – раздался тихий знакомый голос. – Тогда встречаемся через три дня на нашем Кипре, только тебя ждёт маленький сюрприз…

На крыльях любви и «Трансаэро» летел Гриша на Кипр, немало заинтригованный сюрпризом. Какой сюрприз? Секса ещё не было…

Секса, правда, ещё не было, но сюрприз был. Как бы слегка извиняясь, Раджида поведала ему при встрече, что девушка она не простая, она настоящая индийская принцесса, только хочет жить по-европейски. Поэтому закончила факультет международных отношений Оксфорда, однако мама её, напротив, настаивает, чтобы она вышла замуж за давно назначенного жениха и жила по древним традициям дома.

Поэтому, если Гриша не передумал, они могут быть вместе, но он, Гриша, должен быть готов к некоторым особенностям жизни полуопальной принцессы – папа её не препятствовал.

Гриша, разумеется, не передумал, поскольку почувствовал, что жизнь с принцессой, кроме всего прочего, таит в себе дополнительные выбросы адреналина… Он таки получит их сполна…

Получив от стариков долгожданное благословение, молодые недели две провели в их уютном доме. Это были медовые недели. Гриша был приятно удивлён сексуальной образованностью своей венценосной невесты, но не только.

Как-то Раджида предложила подлечить слегка занемогшего Бориса Марковича народными методами. Это были аюрведа, аромотерапия, массаж с маслами и иглотерапия. Так вот блаженствующий после массажа, утыканный иголками профессор ни с того, ни с сего вдруг признёс:

– Двести девяносто шесть. Гриша, орденов 3-й степени в списке у Россомахина было двести девяносто шесть.

– Почему ты вдруг сейчас об этом вспомнил?! – изумился Гриша.

– Видишь ли, будучи в гостях у Павла Афанасьевича Россомахина в 1955 году, я тоже прихворнул, и одна его знакомая местная целительница меня выхаживала приблизительно такими же способами: и благовония, и массаж, и рефлексотерапия. Вот и всплыли в памяти всякие мелочи той поры.

Когда Гриша рассказал всё об их поисках Раджиде, она задумалась, потом тихо сказала:

– Но ведь это всё принадлежит твоему государству…

– Разумеется… – согласился Гриша, но тут же подумал, что вряд ли Раджида сейчас поймёт, а кто, собственно, теперь в России по-настоящему представляет государство…

В самом деле, кому конкретно он собирается отдать почти тонну золота в виде слитков и орденов?! Полковнику Ряшенцеву? В банк? Мэру? Губернатору? В фонд какой-нибудь? Он ещё и потом не раз задавал себе этот вопрос: и где тут Россия?! К однозначному ответу так и не пришёл, чему, впрочем, не удивился: он слишком хорошо знал все эти карманы…

Вскоре с добрыми напутствиями стариков они улетели в Россию строить семейную жизнь.

В ней, в семейной жизни, конечно, бывает всякое, только когда её, семью, создают две зрелые, мыслящие единицы, шансы на долголетие у нее, у семьи, весьма велики. (К окончанию повести первое десятилетие так и будет).

Как-то всё заладилось с самого начала…

И представление невесты-принцессы вождю и товарищам по партии, бурно-восторженно-одобрительное: «Принцы и принцессы всех стран, соединяйтесь!» «Что, принцесса не пьёт?! Научим!» «Отцепитесь от моей жены, а то подарю партии слона!..»

И церемония бракосочетания, яркая от национальных одежд жён работников посольства, взволновавшая даже бывалую чиновницу ЗАГСа до забывания текста.

И главные супружеские обязанности, где опытный, как он сам думал, плейбой Гриша вынужден был признать кромешное своё поражение; сексуальную культуру Древней Индии принцесса освоила твёрдо, за что ошалелый Гриша ещё больше зауважал её Родину.