– Почему? – искренне удивилась я.

– Я еврейка, и мою еврейскую родню страшно напугало, когда за мной стал ухаживать уже вполне взрослый украинец. Даже все вместе решали, что делать. И тут папе предложили новую работу в Ташкенте. Все так обрадовались: уж за узбека она точно не выйдет, а там и своего кандидата подберем.

– Не подобрали?

– Не успели. Я вышла за узбека. И вся родня от меня отвернулась.

Мне очень хотелось расспросить и про узбека, и про Израиль. Но заглянувшая в кухню Амина напомнила маме, что скоро придет младшая сестра, а она убежала утром без ключей. И мои гостьи отправились домой.

Поскольку девочки продолжали дружить, мы с Мариной тоже иногда перезванивались. От нее я узнавала новости о дочках, о муже, который часто бывал в отъезде, потому как был желанным гостем на различных научных конференциях. Как-то, уже весной, Марина пригласила меня на свой день рожденья и добавила, что муж будет дома. Редкий случай. Я с удовольствием согласилась.

Перешагнув порог однокомнатной квартиры, я остановилась в удивлении: комната заставлена диванами. Наверно, когда все члены семьи ложились спать, то комната превращалась в одно сплошное ложе. И кругом ковры – на диванах, на кресле, на стене. И как ни странно, воздух был свежим, приятным, все веяло уютом, и на диване сидел мужчина, который поднялся мне навстречу и представился: Рустам.

– Наталья, – ответила я, испытав жуткое разочарование.

Передо мной стоял невысокого роста мужчина с намечающимся животиком и вполне конкретной лысиной, правда, с приятной улыбкой на круглом азиатском лице. «И чем он очаровал красавицу Марину?» – подумала я.

Хлопотавшая на кухне Марина вынесла очередной поднос, и мы втроем – девочки, как сказала Марина, подойдут попозже, – сели за малюсенький столик.

За мной ухаживали, хозяин разливал вино и произнес первый тост. Когда он заговорил, я замерла. Полилась прекрасная умная речь. Тосты сменяли друг друга, еда была вкусной, а Рустам был потрясающим рассказчиком! Через полчаса мне стало абсолютно понятно, почему Марина вышла за него замуж!

Когда-то одна моя подруга сказала: есть такая эрогенная зона – интеллект. Тут был могучий интеллект! Чувство юмора, великолепная речь! Я наслаждалась общением.

Постепенно подошли девочки, одна другой красивее. Все разместились, как могли. Конечно, тост за детей.

– Именно они помирили меня с родней! – сказала Марина.

Я недоуменно посмотрела на нее.

– Ну как же! У евреев национальность передается по женской линии. А я родила трех дочерей! Вот меня и простили, и даже пригласили в Израиль, куда после перестройки перебрались почти все харьковские родственники.

Николай Константинович Самсонов появился на кафедре математики в компании других новых преподавателей. Почему-то за лето кафедра почти наполовину опустела, кто-то уволился, кого-то попросили уйти. Новых преподавателей было четверо. Двое мужчин и две женщины.

Между этими новыми преподавателями было одно существенное различие – двое жили в Москве, а двое приехали из Калуги, в том числе Николай Константинович. Вроде бы и недалеко, но вопрос с жильем приходилось решать, и как они это делали, других сотрудников кафедры не беспокоило.

Учебный процесс в институте был отлажен и отрегулирован, расписание составлено и являлось руководством к действию. Новые преподаватели входили в курс и постепенно становились «своими» для тех, кто работал на кафедре долгое время.

Прошло больше двух лет и новые преподаватели уже вполне могли называться старыми. Весной отмечали день рождения Дианы Семеновны, которая работала в институте почти со дня его основания, то есть больше 10 лет. Дружным коллективом кафедры поздравили, наговорили много добрых слов. Уже просто сидели, беседовали на разные темы, как Николай Константинович обратился к Диане Семеновне: