В медийной среде выделились лидеры, которые «взяли на себя труд» объяснить информационному обществу, что это за профессия: «Редактор помогает компаниям и предпринимателям повышать прибыль с помощью информационных продуктов. Для этого он пишет, редактирует и работает со специалистами: верстальщиками, дизайнерами, рекламщиками, аналитиками и т. д.» [8]. Для выполнения социально значимой миссии повышения прибыли нужны следующие «навыки редактора – текст, редактура, визуальное повествование, типографика, верстка, веб, соцсети, продвижение, реклама и ее экономика, управление проектами, переговоры. Еще полезно знать основы авторского права и разбираться в основах экономики предприятия, чтобы общаться с заказчиком на его языке» [8]. Процитированная книга, названная ее автором методичкой для начинающих редакторов, более чем популярна, поэтому нельзя не обратить внимание на стилистическую ошибку в названии («обстоит вопрос») и сразу несколько логических ошибок в перечислении навыков (навыками оказались текст, верстка, соцсети и пр.).

И вот тут приходится вернуться к ключевому вопросу любых возможных диспутов и дискуссий «вокруг редактора». Кто это? Почему не присваивать новым специальностям (а если они претендуют на статус профессий – тем более) название, которое соответствует их истинному функционалу? И дело, конечно, совсем не в терминологическом пуризме. Уместно напомнить, что любую профессию делает профессией комплекс определенных компетенций, умений и навыков, которым надо учиться и которые отличают ее от других видов профессиональной деятельности. Раз существует специальное высшее образование, формирующее эти компетенции, не означает ли это, что данная деятельность предполагает наличие «знаний по дисциплинам, непосредственно связанным с редактированием», а это, в свою очередь, является «гарантией создания выпускником» качественного информационного продукта [5. С. 21]. Легко представить все возражения по поводу приведенных констатаций. Конечно, такие, например, факторы, как личностные качества каждого, в том числе интеллектуальные и творческие, крайне важны, и не позволяют идеализировать ситуацию: только редактор по профессии – лучший редактор. И примеров, опровергающих этот тезис, предостаточно. Вместе с тем в контексте размышлений о редакторе в информационном обществе профильность образования становится одним из доводов в пользу профессии. Гуру от редактирования образца последнего десятилетия не видят проблемы: «Почему он называется „редактор“, а не „контент-продюсер“ или не „директор по коммуникациям“? Просто так сложилось. Я использую эту терминологию и всех ей обучаю. Хотите – назовитесь директором по контенту. Вопрос не в том, какая у вас должность. Вопрос в пользе от вас» [8]. С последними заявлениями легко согласиться: должности действительно могут быть разными, а работник обязан приносить пользу. Однако какая профессия у соискателя и чем он может быть полезен, обладая теми или иными навыками, – это уже серьезный разговор о предназначении и качестве специалиста.

Итак, можно подвести промежуточный итог. Традиционный редактор, даже в рыночном формате транспрофессионала, становится фигурой вторичной, можно сказать, специалистом «узкого употребления»: книжные издательства, сохранившаяся бумажная пресса, в первую очередь журнальные издания (научные, специальные, научно-популярные). В медиаиндустрии, прежде всего в цифровых изданиях разного статуса, практически сформировался редактор совершенно нового типа. В нем изначально заложена не только расширенная и вариативная функциональность, но и предусмотрена смена приоритетов: от качества контента – к управлению им, от работы с автором – к использованию с этой целью последних технологических новаций, от диалога с аудиторией – к битве за внимание читателя любой ценой.