– Это ваш дар, Елена! Способность принять мятежную душу неистового Ивана… Повторюсь, я еще не встречал подобного дара.

– Я видела вас его глазами… – прошептала Блаватская. – Глазами духа. У вас… – Блаватская прикоснулась руками к своему лицу.

– Вырваны ноздри и рожа клеймена? – Улыбнулся сквозь силу Каин.

– Да. И еще у вас здесь… – Блаватская прикоснулась рукой к своей груди. – Тьма! Она пропитывает вас, сочиться по венам…

Каин расстегнул рубаху на груди, демонстрируя старое «тавро» Блаватской. Елена протянула руку, намереваясь прикоснуться кончиками пальцев к вживленному в тело Каина амулету. Каин резко отодвинулся.

– Не прикасайтесь! Я не знаю, как это подействует на вас. Простому человеку прикосновение ничем не грозит. Но таким как вы… людям с божественными способностями… Давным-давно, когда я был еще ребенком… к этому прикоснулся один слепой сибирский старец, которого почитали святым… Он прозрел, но… я думаю – он сошел с ума. Поэтому лучше не надо! – Каин застегнул рубаху.

– Что это?

– Давнее проклятие одного мертвого сибирского шамана, – произнёс Ванька.

– Мертвого? – не поняла Елена.

Каин «прискорбно» развел руками:

– Увы. Не только живые могут причинять страдания. Мальчишкой мне «посчастливилось» наткнуться на «воздушную могилу» шамана. По незнанию я прихватил из нее один амулет, что сейчас вживлен в мою грудь… Он нашел меня…

– Шаман? – переспросила Блаватская.

– Да, – кивнул Ванька, – и проклял – быть мне вором до скончания веков. Так и маюсь вторую сотню лет.

– Вместе с проклятием вы получили бессмертие?

– Как видите – до сих пор жив и здоров!

– Бессмертный вор… – прошептала Елена.

– Да, – усмехнулся Каин, – я этакое кривое отражение Вечного жида – Агасфера, вынужденного скитаться по земле до второго пришествия и терпеть презрение со стороны людей.

– А вы его не… – спросила Елена.

– Нет, не довелось, – ответил Ванька, – если, конечно он существует.

– Но раз вы существуете…

– Вполне допускаю, – улыбнулся Каин, – что и Агасфер тоже колесит по многогрешной земле.

– Давайте вернемся к тому, что привело вас ко мне, Иван? – предложила Блаватская.

– Я хочу вновь встретиться с ним. С тем, кто наложил на меня это проклятие.

– С духом того самого Шамана? – уточнила Елена.

– Да, – коротко и четко ответил Ванька.

– Зачем вам это? Ну, встречаться со своим мучителем?

– Когда он проклял меня – я был еще совсем мальчишкой. Испуганным, неразумным… Шаман говорил что-то… Говорил, что проклятие можно снять… Есть какой-то способ. Но я тогда плохо слушал его… Вы поможете мне?

– Не хочу вас беспричинно обнадеживать, Иван… Но духа шамана… Это не дух простого смертного, пускай и самого Ивана Грозного…

Каин напрягся, задерживая дыхание и боясь услышать отказ.

– Но я попробую… – произнесла она утвердительно, и Каин облегченно выдохнул.

– Спасибо, Елена! Я твой должник…

– Не стоит… Но мне страшно, Иван. Ведь если будет, как с Грозным… Не будем откладывать – иначе я передумаю!

Что делать мне? – по-деловому подошел к вопросу Каин.

– Прежде всего, закройте окна и зажгите свечи, – распорядилась Блаватская.

Каин разжег свечи с помощью огнива, забытого Перепелкиным. Затем задернул тяжелые шторы и вернулся на место.

– Теперь возьмите меня за руки и представьте его как можно четче, – сказала Елена.

Каин взял Блаватскую за руки, она повела напряженными плечами, громко выдохнула и зарыла глаза. Каин тоже закрыл глаза.

– Повторяйте за мной: дух шамана, наложившего проклятие, приди! Мы взываем к тебе сквозь время и пространство!

Каин с закрытыми глазами послушно повторил все в унисон за Блаватской. По гостиной вновь пролетел стылый сквозняк. Его порыв сразу потушил свечи. Стремительно похолодало. В воздухе повисла невесть откуда взявшаяся снежная крупа, а дыхание Каина и Блаватской вырывалось клубами пара. Хрустальный шар вновь порос кристаллами изморози.