Когда они отвязывались, все домашние бежали за мной. Волчата подходили только ко мне. То и дело слышалось:

– Ну ты, Сестра Волков (это меня так прозвали), иди привязывай своих красавцев!

Как-то перед Новым годом я услышала крик:

– Томка сорвался и убежал к соседу!

Я – как была, без пальто, без шапки, – выскочила во двор. Чтобы не бежать круго́м, через улицу, я бросилась напрямик, через сад. Дорожек в саду не было, а снег лежал по колено.

Ещё издали через решётку забора я увидела, что посреди соседнего двора стоит Томчик, а на крыльцо выходит сосед с ружьём.

– Подождите! – закричала я что есть силы. – Подождите!.. Я сейчас!.. Я привяжу!.. Не стре… – Голос у меня сорвался. Я увидела: сосед поднял ружьё…

Раздался выстрел, и Том как подкошенный свалился на снег.

Я добежала… швырнула в соседа цепью, ухватила его за тулуп, трясла изо всех сил и повторяла:

– Ах, вы!.. Вы…

Собралось много народу. Все шумели, кричали.

Я положила мёртвую голову Тома к себе на колени и, сидя около него на снегу, горько-горько плакала.

Не помню, как мы вернулись домой, как принесли Тома…

В тот же вечер я, простудившись, слегла в жестоком жару.

Я пролежала в постели почти два месяца.

Оставшись одна, без Тома, – а тут ещё и я заболела, – Дианка совсем затосковала. В первые дни она даже от еды отказывалась, выла, металась; все думали, что она издохнет.

Во время болезни, в бреду и когда приходила в сознание, я упрашивала всех приласкать Дианку, кормить её и смотреть за ней получше.

– А Дианку кормили?.. А Дианка уже спит? – спрашивала я каждый раз, когда мне приносили бульон или укладывали меня спать.

– Дианка молодец! Ест за двоих и о Томчике уже вовсе не вспоминает.

Когда я стала поправляться, я попросила, чтобы её привели ко мне в комнату. Пришла, гремя цепью, огромная волчица. Я сперва даже не узнала Дианку – такой у неё был могучий вид. И она тоже не узнала меня. Но только у меня-то вид был вовсе не могучий: меня обрили и я так похудела, что остался один нос.

Дианка с интересом оглядывала незнакомую обстановку. Я позвала её:

– Дианка! Дианочка!

Она сразу вспомнила мой голос и с силой рванулась ко мне. Я гладила её. Она закрыла глаза от удовольствия и так стояла, помахивая хвостом.

Около меня на кровати сидел толстый кот. Ему не понравилась Дианка. Он решил, что это просто нахальная собака, а собак он привык держать в строгости.

И вот недолго думая он расфуфырился, зашипел и… трах Дианку лапой по морде! Я так и обмерла.

У Дианки вся шерсть поднялась дыбом. Она раскрыла свою страшную пасть, и…

– Дианка, миленькая! Дианочка!..

Я уцепилась за неё что было силы. А она, взяв кота поперёк туловища, сняла его с кровати, поставила на пол и снова вернулась ко мне.

Каждую весну мы всей семьёй переезжали из города в лес. В пятнадцати верстах от города, в горах, был маленький домик – лесной кордон. Мимо кордона бежала горная речушка. В лугах было много цветов, а повыше, под самыми снегами, стояли на летних кочевьях – джай-ляу – казахи. Их дети были нашими закадычными друзьями. Мы очень любили этот кордончик и всегда радовались весенним переездам.

В этом году я особенно ждала переезда – думала, что в горах Дианку не станут привязывать.

Но и там ей пришлось сидеть на цепи: недалеко от кордона был маленький посёлок, и тамошние жители боялись гуляющей на свободе волчицы.

Однажды Дианка сорвалась и убежала в посёлок.

На крыльцо одного домика выскочила злющая моська и, захлебываясь от ярости, стала кидаться на Дианку. И ведь какая бесстрашная! Сбежала с крыльца и прямо так и лезет! Вдруг Дианка схватила её и как-то в один миг перегрызла ей горло.