— Хорошо, Вадим… — опускаю отчество и улыбаюсь.

— Кстати, Лера, — уже отойдя на несколько шагов, начальник оборачивается. — Можешь уйти сегодня пораньше. Я сам постою на ресепшене. А то ты после встреч с мужем сама не своя.

Даже не спорю. Это единичный случай, и вряд ли кто-то скажет, что у начальника ко мне особое отношение. Я и сама никогда раньше не отпрашивалась, даже на больничные не ходила. Кристинка, слава богу, не болеет, да и я тоже. Даже первые зубки режутся только с капризами — никакой температуры или других сопутствующих.

Скоро Вадим возвращается и отправляет меня домой. На улице я первым делом оглядываюсь, чувствуя себя уже конкретным параноиком. Машины Тимура поблизости нет. Значит, действительно поехал в торговый центр. Вещей у него с собой не было, поэтому неудивительно.

В квартиру вхожу тихо, стараясь не шуршать пакетами. Или Кристина только уснула, или в это время Ирина Михайловна ее укладывает. Дверь в комнату прикрыта, я туда не иду, а то не уляжется дочка, увидев меня.

Переодеваюсь в ванной и иду в кухню. Надо хоть заготовки для ужина сделать, пока Кристина спит, а то потом не будет времени.

— Лерочка, рано ты, — появляется в кухне Ирина Михайловна. — Помочь? — спрашивает, глядя на гору продуктов. — Ты решила на неделю вперёд приготовить или гостей ждёшь?

— Гостей, — не отрицаю я. — Точнее, гостя. Думаю, сама справлюсь.

— Это правильно, Лера, — кивает соседка. — А то все работа да Кристинка. Ты же молодая, красивая девушка.

Кажется, Ирина Михайловна думает, что у меня свидание. В принципе, не осуждаю ее за поспешные выводы — мне бы, наверное, это тоже первым делом пришло на ум.

— Мы просто коллеги, — зачем-то уточняю, принявшись за нарезку мяса.

— Лерочка, оправдания такой девушке не к лицу, — улыбается соседке. — Ты как будто вину чувствуешь за ужин с коллегой.

Ирина Михайловна не знает, что я замужем. Она никогда не спрашивала, где отец Кристины, не интересовалась и личными вещами. Говорим мы в основном о дочке, о каких-то бытовых мелочах. Соседка, конечно, заметила, что в последнее время со мной что-то происходит, даже намекнула на это, но пустить кого-то в душу я пока не могу.

В ответ на замечание Ирины Михайловны я лишь неопределенно пожимаю плечами и продолжаю заниматься мясом.

— Помогу я всё-таки тебе, — уже бодрее говорит соседка. — А то что дома сидеть? Может, вечером Кристинку забрать на прогулку?

Очередной намек. Не думаю, что со зла, скорее Ирина Михайловна решила, что я стесняюсь ее попросить.

— Нет, не надо, — решительно отвечаю. — Я сама с ней выйду на прогулку, заодно и гостя встретим.

Больше о предстоящем ужине мы с ней не говорим. Я же все равно думаю о словах соседки. Чувство вины? Перед Тимуром, что ли? Да мы столько времени не виделись, живём отдельно. Женаты мы только по документам. Я не знаю, сколько у него женщин было за это время — вряд ли жил монахом.

И эта неожиданная мысль, которой я пыталась себя успокоить, бьёт прямо в сердце. Даже воздуха не хватает. Открываю окно и высовываюсь почти по пояс. Делаю несколько жадных вдохов, и осенний воздух отрезвляет. Поворачиваюсь под удивлённым взглядом соседки и поясняю:

— Что-то… Наверное, давление, — и выдавливаю из себя улыбку.

— Посиди немного, — указывает ножом Ирина Михайловна на табуретку. — А лучше полежи, пока Кристинка ещё спит.

— Нет-нет, все хорошо, просто посижу, — заверяю я. — Мне уже лучше, — говорю скорее сама себе.

Зря я вообще согласилась на этот ужин. Но кто же знал, что простые приготовления потянут за собой подобные мысли? Так, надо сосредоточиться и стараться не думать о Тимуре.