А эта Катя мало на оборванца похожа. Чересчур нежная и приятная внешность для той, что приходится сражаться каждый день за себя и свою жизнь. Или эта маска?

— Котёнок? — уточняет племянник, раздражая дурацким прозвищем, обращённым именно к этой девушке. 

— Катя, — поправляю его недовольно.

— Давно дружит с Алисой, — Рустам пожимает плечами. — Настоящий котёнок. Маленькая, милая, пушистая, но царапается… ух, как! Кусается тоже больно, — ухмыляется.

— Родители кто? Кто из здешних? — намекаю на гостей. — Насколько доверять можно?

— Не-е, Карим. Она из простых, — подтверждает мои мысли и одновременно заставляет заинтересоваться в девушке ещё сильнее. — Доверять можно. Батя её поэтому к Алисе и подпускает, что человек надёжный и ничего не сольёт прессе в случае чего.

— Ясно, — кидаю задумчиво и предлагаю племяннику выйти на балкон. Мне срочно нужна сигарета, хоть я и не курю. Обычно я кручу её в руках и привожу мысли в порядок.

— А она тебе зачем? Понравилась? — спрашивает Рустам, найдя нам просторный уголок на балкончике, вдали от любопытных ушей. — Так у тебя вроде жена есть?

— Жена, — хмыкаю, сломав сигарету и выкинув её. — Жена у меня была раньше, а та, что сейчас на её месте — атрибут серьёзного бизнесмена. То, без чего в большом бизнесе никак.

— К чему это всё, дядя? Я вообще решил никогда не жениться, — уверенно заявляет.

Молодой ещё, зелёный. Не знает, что и как там наверху работает. Поэтому и болтает пока о своих желаниях.

Говорят, деньги заставляют чувствовать себя свободным. Ни черта! Наоборот, ещё больше обязанностей и требований. То не делай, так не смотри. Одному быть нельзя. С одной бабой быть нельзя. По статусу любовницы нужны.

Бесит вся эта гниль, но что делать, если эта гниль спасает меня от верёвки и мыла. В работе забываешься.

— Придётся, Рустам. Ты мой наследник и вся моя империя скоро перейдёт тебе, — оглашаю то, что он и без меня знает и на что давно согласился. — И тебе придётся делать много из того, что ты не хочешь. Жениться на непонятной бабе тоже. И мой тебе совет, ищи уже сейчас себе приличную и хорошую девушку. С такими проблем меньше. Да и может любимую. Это вообще в идеале. 

— Есть одна, — поджимает губы, сжав кулаки — Если нужно будет, её возьму. Приличная. Добрая. Красивая. Ну и тему поддержать любую может. С характером, — улыбается.

— Кто она? — интересуюсь у него, чувствуя в себе заранее недовольство его выбором. — Скажешь завтра и её пробьют по всем каналам.

— Рано пока об этом, — кидает и опирается на перила балкона, устремив взгляд вниз, на дворик ресторана. — Карим, ты это… Катю не трогай. Я же знаю, что ты с бабами своими недолго обычно, а эта страдать будет потом. Ранимая она.

— И не думал, — тяну, проследив за его взглядом и уперевшись взглядом в ту, от которой сбежал из зала.

Какого чёрта? Преследует меня? Специально перед глазами маячит?

Могилу себе роет… паршивка!

Катя обнимает какого-то парня, снизу вверх влюблённо заглядывая в его глаза. А ему всё равно на неё. Противно ржёт с такими же придурками, как и он. 

Алиса стоит в стороне и закатывает глаза при виде этой тошноты. Спрашивает что-то Катю, а затем разворачивается и возвращается в ресторан.

— Это кто такой? — рычу, со злостью сжав перила. — Что за хрен рядом с кисой?

— С кем?!

— С Катей, — поправляю себя.

С какой ещё кисой? Когда уже успел дать ей прозвище?

— Урод один, — отвечает Рустам, стиснув челюсти. — Поспорил на Катю со своими дебилами.

— Чего? — оборачиваюсь к нему, догадываясь, о чём он. С трудом скрываю желание разбить кому-то морду. — Поспорил?

— Да, кто её первый расчехлит и через сколько, — произносит, прожигая в уроде дыру. — Вчера узнал. Наказать паренька надо, дядя, — поворачивается ко мне с дьявольской улыбкой. — Я это… отойду? Прикроешь перед матерью и ментами, если что? Я не сильно… Постараюсь, по крайней мере. Так лишь в поучительных целях.