— Вообще? Никогда? — словно ребенок, который не может поверить в то, что ему отказывают в подарке, протянул Царев, покосившись на Эмму.

— Ага, — с тяжелым вздохом отозвалась дочь.

— Эй, вы чего?! — запротестовала я, взмахивая кухонным полотенцем. — Я, вообще-то, старалась, если что! Бегала по магазину, будто угорелая, потом все это готовила, да так быстро, что успела порезать себе два пальца, а ответом были эти вот неблагодарные лица!

— Прости, мам… — насупившись, Эмма виновата опустила голову.

— А за что Вы наезжаете на ребенка, Василиса Ивановна? Мы что, кролики – морковью, да капустой питаться? — Царев указал кивком головы на тарелку с запеченной брюссельской капустой и морковкой.

— Но…

— Мы будем кушать? — неожиданно подал голос Иван. Он подошел к нам сзади незаметно, так же незаметно сел за стол, а теперь смотрел на взрослых, не понимая сути спора.

— Конечно, Ванечка, — улыбнулась я, переводя взгляд с отца на сына. — Я с этими двумя позже разберусь, — тихо добавила я, подходя к ребенку. — Тебе хоть нравится то, что я приготовила?

— Вкусно пахнет, — стало мне ответом, и я невольно улыбнулась. Ну, хоть кому-то.

Ужин прошел иначе, чем я предполагала. Конечно, я не ожидала, что босс закидает меня комплиментами и благодарностями, но, что будет кривиться полвечера и гонять мою стрепню по тарелке, тоже не додумалась.

Сволочь. Все-таки, Царев был той еще сволочью!

Поглядывая на тихого, милого Ваню, я даже представить себе не могла, как у такого чудища, как Станислав, мог родиться такой славный ребенок.

Может быть, пошел в мать? Может быть, она была хорошей женщиной, которая просто не выдержала адского характера своего чудовищного мужа-тирана?

— Василиса Ивановна, все в порядке? — с опаской поинтересовался Станислав, откладывая вилку в сторону. Он так и не съел мои запеченные овощи, к рису тоже не притронулся.

— А что? — спросила я, отправляя морковку в рот.

— Вы странно смотрите на меня…

— Странно – это как?

— Мам, ты как будто пытаешься проклясть его… — прошептала Эмма.

Так, нет, ну, правда, это было уже слишком! Как-то уж быстро они спелись с Царевым! Где это видано, так открыто выступать против родной матери?!

— Вот теперь у меня точно пропал аппетит, — пробубнил Станислав, вытирая губы салфеткой. — Малая, тебе какой сендвич заказать? — он обратился к Эмме, отворачиваясь от меня.

— Какой еще сендвич? У нас тут здоровое питание, — я обвела рукой стол, полный еды. Благо, что Ваня кушал мои яства, не обращая внимания на перепалку взрослых. Хоть кто-то из семьи Царевых умел быть благодарным.

— Ребенок голодный, — Станислав указал рукой на Эмму. Та лишь еще ниже опустила голову. Ее тарелка осталась нетронутой, как и у начальника.

— Да вы издеваетесь! — громко оповестила я их.

— Я лучше поем… — Эмма придвинула тарелку обратно к себе и с печальным видом приготовилась поедать овощи.

— Можно Вас на минутку?!

— А что такое?!

— Прошу, — Царев поднялся из-за стола и махнул рукой в сторону, призывая меня выйти и поговорить наедине. Так, чтобы не слышали дети.

— Ну? — прошипела я, когда мы оказались в холле.

— Вы решили специально доводить меня до белого коления, Карась? — жестко процедил Станислав, скрещивая руки на груди.

Я сглотнула и сделала шаг назад. Оказывается, я успела забыть, каким иногда злым и страшным может быть Царев. Такое случалось в офисе, когда я в очередной раз косячила. Но тогда я наивно полагала, что дело в атмосфере рабочей строгости, деловом костюме и сером цвете, который у Царева преобладал во всем.

Ошиблась. Потому как сейчас он стоял передо мной в домашних брюках, футболке, на нем не было галстука, зато выражение лица было таким же злым и недовольным, как и в те времена, что я работала на него в компании.