Я хохотнула, ударяя его по плечу.

– Дурак ты, Филатов. Хоть бы ребёнок на меня был похож.

Он не стал спорить. Завалил меня на диван и задрав майку, дёрнул молнию на моих джинсах. Мгновение, и я лежу под ним обнажённая, а сам Филатов расстёгивает свои брюки.

Входит в меня без прелюдий. Ему так нравится. Но я уже влажная, поэтому боли не чувствую. Пока его бёдра врезаются в мои, я тихо поскуливаю, вцепившись в его плечи. И чувствую, что что-то не так. Он не такой, как обычно. Напряжённый и грубоват.

– Илюш… Осторожней, – шепчу ему, на что Филатов замедляется и вторжения становятся не такими глубокими.

– Прости, малая, – шепчет мне в губы, прикусывает нижнюю. – Обожаю тебя.

– И я тебя, – отвечаю перед самым оргазмом и выгибаюсь под ним, запрокидывая голову и закатывая глаза от удовольствия.

Филатов кончает в меня долго, мучительно долго. Упирается лбом в мой лоб, долго смотрит в глаза.

– Я сделал тебе больно?

– Нет, я просто за малыша волнуюсь. Ну, чтобы ему не навредить.

– Ясно, – скатывается с меня на диван, застёгивает штаны.

ГЛАВА 5

– Доброе утро, – осторожно сажусь на кровать с подносом в руках. Илья сонно жмурится, окидывает меня заинтересованным, хоть и плывущим взглядом. На мне из одежды только его рубашка. На подносе кофе, пара бутербродов с икрой – всё, как он любит.

– Моя маленькая, – ухмыляется, дотягиваясь до верхней пуговицы рубашки, расстёгивает её.

– Эй! Ну-ка, без приставаний! – наигранно возмущаюсь я. – Сначала завтрак, потом секс.

– А может наоборот? – он забирает у меня поднос, ставит его на тумбочку и, взяв меня за руку, тянет к себе. – Мне так больше нравится.

– Только о сексе и думаешь, пошлая душонка, – укоряю его я, когда рубашка на мне задирается до талии, а Филатов наваливается на меня, как огромная глыба.

– Только о нём, – подтверждает с улыбкой и входит в меня медленно, но твёрдо.

– Илюш… – выдыхаю ему в губы, которые он тут же накрывает своими. Влажный поцелуй тянется долго и так глубоко, как и его член во мне. Мне нравится, хоть и беспокойно. Илья любит жёсткий секс, ему это нужно. А я боюсь навредить ребёночку. Потому что в отличии от Ильи, я малыша уже люблю. – Осторожней, – прошу его тихо, но Филатов останавливается, выходит из меня.

– Ты серьёзно? Его там нет ещё! – заводится с полуоборота, злится.

– Как и нас в твоей душе, – отрезаю я, одёргивая рубашку и вскакивая с кровати. – Приятного аппетита, я в душ!

– Варя! – слышу в след, но не оборачиваюсь. Не хочу снова выслушивать, что ему пофиг на ребёнка, которого он не хотел. Ещё немного, и расплачусь, а мне бы этого не хотелось. Я должна испытывать исключительно положительные эмоции, и Илья мне тут не напортачит.

Ожидаю, что он придёт извиниться или хотя бы просто ополоснуться вместе, но его нет. Через сорок минут выхожу из душа и понимаю, что Филатов ушёл из дома.

Сказать, что мне обидно – ничего не сказать. Но я вздёргиваю нос кверху и иду на кухню готовить себе овсянку. Он не заставит меня плакать и огорчаться. У меня будет ребёнок, мой малыш, я ни за то не стану рисковать им из-за психов его папочки. Даже хорошо, что Илья ушёл. Снова спорить с ним и ругаться в мои планы не входит. Сегодня я решаю позвонить Алине и позвать её на шопинг. Положительные эмоции не повредят. А Филатов сам же будет извиняться, когда вернётся вечером домой.

Алина, как всегда, рада мне и пройтись по торговому центру соглашается сразу. Мы с ней давно не виделись, и у меня до сих пор в памяти то, как она сидела на руках моего свёкра, а тот её утешал и целовал. Кто бы мог подумать… Но это, в общем-то, не моё дело.