Этот вариант мне в принципе понравился. И я решаю принять его. Мне все равно нужно где-то находиться, пока буду искать новое жилье.

Но в полицейский участок я все же захожу. Алена еще раз пыталась меня отговорить, но я оказалась непреклонной. Как ни как, я теперь отвечаю не только за себя, и не собираюсь позволять незнакомым людям вертеть моей жизнью.

Подруге о том, что от своей затеи я ни отказалась, не рассказываю.

– Здравствуйте, – в холле дежурной части меня встречает несколько мужчин в форме.

– Здравствуйте, – отвечают они.

– Я бы хотела подать заявление о преступлении, – сразу перехожу к делу.

– Что у вас случилось? – все полицейские разом обращают на меня внимание.

– Меня преследует Родионов Егор Дмитриевич, – уверенно заявляю, вздернув голову. А, вот пусть видят, что я не боюсь и планирую идти до конца.

– Чет фамилия знакомая, – делится умозаключением один.

– Ага, – соглашается второй. – А это не тот, который рестиков хозяин? – предполагает он.

– Да, однофамилец просто, так девушка?

– Нет! – выпаливаю я. – Тот Родионов и есть. Преследует меня и хочет забрать ребенка, которого я ношу. Говорит, что это его.

– Слушайте… – вполне доброжелательно обращается ко мне первый. – Хотите сказать, что миллионер охотится за вами и вашим ребёнком? – все трое начинают оценивающе осматривать меня и смотрят явно с недоверием.

– Да, именно так я и хочу сказать!

По лицам полицейских понимаю, что они не верят ни единому моему слову.

– Зачем ему это? – спрашивает у меня третий. – Знаете, что за заведомо ложный донос на два года загреметь можно? Особенно если собираетесь оговорить такого известного человека.

– Но это правда! – я даже повышаю голос. – И вы обязаны принять мое заявление. Вы все заявления обязаны принимать.

– Вон на стенде образцы, – сообщает мне один из полицейских. – В шапке указываете все, как там, а дальше расписываете, что у вас случилось. Пишите как можно подробнее, а то мы потом голову ломаем над ребусами, что некоторые оставляют.

– Да, само собой, – отвечаю я.

У меня даже немного отлегает от сердца. Поначалу я подумала, что меня из участка просто вышвырнут. Ни один из полицейских мне не поверил. Конечно! Где я, простой преподаватель истории, и где господин Родионов?!

На все про все трачу минут десять-пятнадцать. Использую все свои навыки красноречия. В красках описываю все то, что со мной приключилось.

Отдаю заявление дежурному.

– Мне нужно все проверить, посидите пока, – говорит он мне, забирая бумагу.

Пока все складывается хорошо, и этот факт не может ни радовать. Хотя, если честно, я до последнего ждала, что меня все же выкинут из участка, как только услышали фамилию подозреваемого.

Может, зря все так ругают нашу полицию?!

– Евгения Валерьевна, – полицейский обращается ко мне спустя совсем немного времени, – вас там на улице ждет машина. И я очень советую вам сесть в нее по-хорошему.

14. Глава 14

Женя

Полицейский прямо на моих глазах разрывает мое же заявление! Как такое вообще возможно? Как?

Мои глаза расширяются от негодования. А ведь я, еще каких-то пятнадцать минут назад считала, что полицию в наше время ругают зря.

У меня даже слова вымолвить не получается. Я силюсь подобрать верные слова, подходящие для подобного свинства, но ничего не выходит.

– Идите, идите, Евгения Валерьевна, – повторяет полицейский, разговаривая со мной, как с дурной.

Я прекрасно понимаю, что если устрою дебош в участке, то это, как минимум, отразится на моей работе преподавателем, которая мне очень нравится, а, как максимум, меня привлекут к ответственности по какой-нибудь подходящей статье.