Еще мне очень хотелось позаниматься с ним магией и узнать, что он уже умеет, но я понимала, что сейчас еще слишком рано. Нельзя, пока мы не доедем до гор.

…И мы до них доехали.

Они появились на седьмой день пути. Вот так, вынырнули из туманной рассветной дымки, замерев серыми громадами над кронами бесконечного леса, и не исчезали, как бы долго я на них ни смотрела. Стояли себе и стояли, а стоило солнцу разогнать утреннее марево, так еще и засияли белоснежными вершинами, казалось, намертво приколоченные к горизонту.

И ничего не изменилось – ни на этот, ни на следующий день, ни даже еще через один. Горы все так же были далеко, призрачными великанами маяча на границе видимости. Но затем камней стало значительно больше, а лес заметно поредел, и я наконец-таки поняла, что мы приближаемся.

Это порядком добавило мне оптимизма. Зато на горца близость к родине почему-то произвела противоположное действие. Черный Волк с каждым днем становился все мрачнее и молчаливее, хотя казалось, что это физически невозможно. Все так же смотрел на меня непроницаемым взглядом, пока однажды не удержался и не выразил неудовольствие из-за моей нерасторопности.

Словно хотел побыстрее доехать до дома, но при этом переживал, как его там встретят.

 - Я тебе не жена, – заявила ему, потому что нисколько не копалась. – Так что держи свой приказной тон при себе.

Возможно, утренние сборы заняли у меня чуть больше времени, чем обычно, но только потому, что Робин вчера во время их ночной охоты повредил себе руку, а я встала на рассвете и долго искала нужные травы, чтобы сделать ему примочку. Но это вовсе не повод, за который можно было меня упрекнуть!

На это Эйнар лишь усмехнулся, а я добавила яда в голос, потому что настроение он мне порядком испортил.

- И знаешь, как бы ты ни старался скрыть, я все равно узнаю, что ты там прячешь! – и выразительно покосилась на седельную сумку возле его бедра, потому что они с Робином уже дожидалось меня в седлах.

Я уже знала, что в той самой сумке хранился так дорогой сердцу каждого горца плед в цвета его клана.

Услышав мои слова, Эйнар вскинул бровь.

- Ты можешь узнать об этом в любой момент, Элиз! – заявил мне. – Лишь намекни, и сразу же все будет!

На это я засобиралась ему намекнуть, куда бы ему пойти со своими пошлыми намеками. Но вместо этого решила не связываться – вот еще!.. Хмыкнула себе под нос и взлетела на лошадь – десять дней в пути и меня превратили в заядлую всадницу.

Затем я снова ехала и думала о том, что между нами ничего не было и не будет, на что бы Эйнар там ни намекал. Да и вообще, почему он на что-то намекал?! С его стороны я не заметила к себе особого интереса. Были лишь его слова рядом с горящей гостиницей в Халхольме, когда Эйнар пообещал, что у меня будет ребенок – от него! – затем редкие взгляды на привалах, из-за которых кровь приливала к моим щекам.

А еще новенькая расческа и то, как он обо мне заботился. Приносил мягкие ветки и листья, устраивая для меня ложе на ночь, укрывал своим плащом – другим, не в цвета его клана, – вырезал самые нежные куски дичи и не позволял караулить по ночам или же ставить защиту на лагерь, потому что все делал сам.

И я, признаюсь, порядком к этому привыкла. К его заботе и к тому, что нас в мире всего лишь трое – он, Робин и я. Ну еще и лес, куда уж без этого чертового леса?..

Правда, вскоре добавились еще и горы, а затем, когда мы все же выехали на дорогу – потому что этот самый лес уперся в серый бок высоченной скалы, – появились люди, от которых я порядком отвыкла. А еще через час, стоило нам углубиться по дороге, ведущей через горную долину, как мы столкнулись с первым патрулем.