Бокий привлек к работе Спецотдела зимой 1924 года ученого-мистика Александра Барченко. Основные научные интересы этого исследователя были сосредоточены в области изучения биоэлектрических явлений клетки, работе мозга и в живом организме в целом. Свои лабораторные опыты Барченко совмещал с должностью эксперта Бокия по психологии и парапсихологии. В частности, им разрабатывалась методика выявления лиц, склонных к криптографической работе и к расшифровке кодов. Ученый выступал и консультантом при обследовании всевозможных знахарей, шаманов, медиумов, гипнотизеров и прочих людей, утверждавших, что они общаются с призраками. С конца 1920-х годов Спецотдел активно использовал их в своей работе.

Исследования и методика Барченко применялись и в особенно сложных случаях дешифровки вражеских сообщений – в таких ситуациях даже проводились групповые сеансы связи с духами. Для проверки этих «экстрасенсов» одно из подразделений службы Бокия оборудовало «черную комнату» в здании ОГПУ по Фуркасовскому переулку, дом 1. Отчеты Дзержинскому Барченко передавал через чекиста Якова Блюмкина, который пользовался особым расположением «„Железного“» Феликса.

Так же известно, что знаменитый художник и мартинист Николай Рерих одно время пользовался покровительством самого Ф.Д Дзержинского, который выделил на экспедицию последнего в Тибет, для поисков таинственной Шамбалы 600 000 долларов по линии ВСНХ, что по тем временам было огромной суммой. В экспедицию было включено несколько членов «Единого Трудового Братства». Несмотря на то, что Рерих не был даже советским гражданином Москва запросила у МИД Монголии охранную грамоту «академику Н. К. Рериху» с супругой и сыном на право беспрепятственного перехода границы МНР в пункте Юм-Бейсе – в документе не было указано ни гражданство Рериха, ни причина интереса СССР в его дипломатическом иммунитете, ни конечный пункт путешествия. Рерих оказывал большое влияние на своего ученика, вице-президента США Генри Уоллеса, что в дальнейшем повредило его политической карьере. Во время президентских выборов 1940 года республиканцами была выявлена серия писем, написанных Уоллесом Николаю Рериху. В этих письмах Уоллес обращался к Рериху как к «Дорогому Гуру» и подписывал все свои письма буквой «G» (Галахад). Имя ему было дано Рерихом. Сам Николай Константинович именовал себя тибетским именем Рета Ригден. В этих письмах Уоллес писал Рериху, что он ожидает «прихода Нового Дня», когда люди из «Северной Шамбалы» положат начало эре мира и благополучия. Уоллес отрицал подлинность этих писем.

Уоллес был приверженцем Рериха и его идей с середины 1920-х годов. С согласия Рузвельта Уоллес активно лоббировал в Конгрессе США «Пакт Рериха» об охране художественных, научных учреждений и исторических памятников, который был подписан в Вашингтоне делегатами 22 американских стран в 1935 году. В 1934 году Министерство сельского хозяйства США отправило Рериха с экспедицией на поиск засухоустойчивых растений для предотвращения повтора ситуации Пыльного котла. Однако во время экспедиции Николай Рерих и его сын Юрий вели политическую деятельность, которой скомпрометировали правительство США, в результате чего Уоллес досрочно прекратил экспедицию. В своих мемуарах он даже делал попытки затушевать свои связи с Рерихом и его духовным учением.

Когда в 1940 году республиканцы пригрозили обнародовать оккультные убеждения Уоллеса, демократы ответили угрозой разглашения информации о республиканском кандидате Уэнделле Уилки, который по слухам имел внебрачные отношения с писательницей Иритой Ван Дорен. Республиканцы согласились не публиковать «письма Гуру». Однако, зимой 1947 года независимый обозреватель Вестбрук Пеглер опубликовал выдержки из этих писем в газете и использовал их в своих статьях, как доказательство того, что Уоллес несовместим с постом президента. На выборах 1948 года Уоллес был кандидатом на пост Президента США от Прогрессивной партии.