– Как он?

Ответ оказался так прост, что она почувствовала себя глупо от того, что его задала.

– Как Овес.

Блажка кивнула, пристально взглянув на мешок с монетами.

– В следующий раз сама поеду. – Лживое обещание, как и всегда. Она подняла глаза, сменив тему. – А дичь?

– Кролики. За последний день ни одного.

– Лошаки?

Колпак покачал лысой головой.

– Это опять случилось, – проговорил он.

Блажка с отвращением простонала. Она надеялась, он не станет обращать внимания. Но он, напротив, надавил.

– Ты была здесь?

– Случилось и случилось. – Блажка покачала головой.

– Я тебя свожу.

– Не могу позволить себе уехать на пять дней, Колпак.

– Если умрешь, потеряешь больше.

– Но ты знаешь, что делать, если до этого дойдет, – отрезала она, не повышая голоса.

Колпак ответил немигающим взглядом, выражавшим у него неодобрение.

– Я поеду, – заверила она его. – Завтра. Поеду.

– А смесь?

– Мне она уже несколько месяцев как не нужна.

Снова подчеркнутое молчание. Блажке пришлось отвести глаза. Смертную маску, замещавшую Колпаку лицо, вынести было сложнее, чем полуденное солнце.

– У меня немного осталось, – призналась она. – Вот и выпью.

Колпак выразил удовлетворение, моргнув один раз.

Горя желанием взять ситуацию под контроль и вернуться к насущному, Блажка обошла его и вернулась к воротам. Незваный гость уже слез со свина.

– Тебе сказали сюда не возвращаться, – заявила Блажка ему прямо в лицо.

Щерба отпрянул от нее, но не так сильно, как обычно. Подобно многим хилячным, он был меньше других полуорков и сейчас отшатнулся от нее, превосходящей его ростом, примирительно выставив руки.

– Знаю, вождь…

– Не называй меня так.

Щерба поежился.

– Прошу прощения. Хотел проявить уважение.

– Не пытайся меня очаровать, кочевник. Даже если проявишь уважение, это ничего не даст тебе. Уж точно не здесь. А теперь садись в седло и проваливай.

– Я мог бы оказаться полезным, если дадите мне хотя бы маленький шансик, – проскулил он.

– Маленький шансик? – Блажка только рассмеялась. – Он был у тебя в последнюю Предательскую. Но я слышала, ты решил показать свиную задницу вместо того, чтобы встретить тавров. Еще один был, когда пришли орки и Ублюдки поскакали их встречать. Но ты и тогда предпочел бежать. Если ты хотел ездить с этим копытом, стоило начать тогда.

Возражениям кочевника не было конца. И все они были до боли знакомы.

– Это я заметил первый ул’усуун, который шел через удел Скабрезов. Я вернулся, чтобы рассказать. И помог вашим людям спокойно добраться до Пучины, когда их приняли к себе в Шквале бивней. Это же должно чего-то стоить!

– Быть дозорным или сопровождающим не стоит ни хрена, если ты не готов драться, Щерба. Реальные ублюдки родились в тот день, когда встретили язык орков. Мы узнали себя тогда, окруженные тяжаками. Узнали, кто чего стоит и кому можно доверять. Дуболом стал одним из наших. Хват пал нашим братом. Это твои товарищи-кочевники, Щерба. А тебя где нахрен носило?

У него не было ответа, но она и не дала времени его придумать.

– Ты упустил свой шанс. Показал, кто ты такой. И что ты не один из нас. Ты бродячий пес. А я не стану отнимать пищу у своих людей, чтобы кормить бродячего пса.

Щерба снова обрел голос – высокий и отчаянный.

– Ты знаешь, что они делают с кочевыми?

Блажка знала. Но, отвернувшись, крикнула Уйдалу и Бекиру:

– Открыть ворота! Он уезжает. – И вернулась к Колпаку. – Проверь, чтобы он покинул наш удел.

Змеиные глаза, глубоко посаженные в череп Колпака, вопросительно сощурились.

– Живым, – добавила Блажка.

Колпак безо всякого выражения проскользнул мимо нее, чтобы выполнить приказ.

Мед, встревоженный, подошел на место, где только что стоял Колпак.