– Могут ведь, если захотят, и даже не смотря на сиесту, – сказал Глеб Александру, и тот улыбнулся в ответ.

Боксерская конференция на Глеба особого впечатления не произвела. Проходила она в конференц-зале отеля «Parc Hotel Billia», и ничем примечательным не выделялась. Если не знать, что это была именно боксерская, а не какая иная конференция, скажем по животноводству, или строительству небоскребов в сельской местности, то отличий вообще невозможно бы было и обнаружить. На телевизионном сленге, съемки подобных мероприятий называют – «паркетом». Так и говорят, едем снимать «паркет», или опять снимали этот «паркет», или ещё как-нибудь, но, практически всегда, данный фразеологизм употребляется в отношении очень монотонных и однообразных съемок, способных усыпить даже самых стойких телевизионьщиков.

Пройдя в помещение довольно просторного конференц-зала, Глеб оказался в атмосфере до боли ему знакомой. На составленных в длинные ряды креслах, здесь сидели немногочисленные слушатели, подобно тому, как сидят люди в кинотеатрах, ожидая начала какого-нибудь блокбастера. Перед собравшимися, стоя на сцене за пластиковой трибуной с двумя тонкими, и как видно гнущимися во всех направлениях, черными микрофонами, заунывно, на английском языке, что-то вещал темнокожий спикер, очень похожий на актера, игравшего Марселоса Уолиса в одном известном голливудском фильме.

Глеб прошел сбоку мимо рядов со слушателями, и спустился к сцене, рядом с которой, по обыкновению, сновали фотографы, и видеооператоры. Подойдя к коллегам, наш герой включил свою видеокамеру, и, затем, подобно остальным работникам СМИ, направил её на темнокожего Марселоса Уолиса.

О чем вещал здесь спикер, было совершенно непонятно, но одно было ясно, что кроме Марселоса, снимать тут больше абсолютно нечего и некого. Всё интересное, как и всегда, на подобных мероприятиях, начиналось гораздо позже, в ресторане, попасть в который можно было уже ближе к вечеру, после окончания всех официальных речей и выступлений.

В помещении ресторана людей было значительно больше, чем на самой конференции, и оказавшись здесь, Глеб, далеко не без усилий, стал медленно пробирался сквозь праздную толпу, держа в одной своей руке видеокамеру, а в другой, бокал с бесплатным шампанским, который ему удалось раздобыть на входе.

– Даже в самых своих отвлечённых фантазиях об этом путешествии, я и представить себе не мог, что окажусь за кулисами мира профессионального бокса, – восхищенно произнес Глеб, в направленную на себя камеру, и затем, уже отхлебнув из бокала изрядную дозу пенного напитка, продолжил свой репортаж, – Удивительного мира бокса, который, обычно спрятан от глаз рядового зрителя, наблюдающего всегда лишь за поединками на ринге.

Глеб выключил камеру, и сделал ещё один внушительный глоток шампанского. В стороне от него, на противоположном конце ресторана зазвучал громкий голос ринг-анансера, который предвещал процедуру награждения спортсменов за какие-то их боевые заслуги.

Подойдя ближе к голосу, у стены, Глеб обнаружил небольшую сцену, чем-то напоминавшую портативный боксерский ринг, на котором, с микрофоном в руке, в белом ситцевом костюме, стоял всё тот же Марселос Уолис, но уже не один, а в окружении многих своих коллег, среди которых выгодно выделялись две девушки модельной внешности. В руках у одной из девушек был кубок, другая держала огромный диплом в стеклянной рамке.

– Маааайкл Фринчер, – звучно проорал на весь зал Марселос, максимально растянув при этом первое свое слово, и следом, резко, выпалив за ним второе, словно объявляя боксера перед началом поединка.