– Добро пожаловать в Италию, – с водительского места машины произнес Александр, прервав тем самым неспешные размышления Глеба.

Александр, то и дело дергал за непослушную ручку переключения скоростей автомобиля, пытаясь привыкнуть к его управлению.

– Бронировал у них на сайте “минивен”, а забрал – “универсал”, да ещё и на «механике»», – сказал Александр, наконец, нащупав, со второй попытки, четвертую скорость в коробке переключения передач этого автомобиля.

– Главное, что едем, – сказал Глеб, – И ещё раз спасибо за это.

– Не за что, мелочи, – ответил Александр, вкладываясь рулем автомобиля в очередной извилистый поворот дороги.

– Я и не знал, что в Италии есть горы, – произнес Глеб.

– Альпы, достояние Европы, – ответил Александр, – Ещё сам Суворов, Александр Васильевич, через них переправлялся, с войском.

– Красиво, прямо, как на картинке, – сказал Глеб, буквально перед тем самым моментом, как горы обступили автомобиль, и машина заехала в длинный тоннель, освещенный по обе стороны желтым светом фонарей.

Тоннель оказался гораздо длиннее, чем предполагал Глеб, когда они с Александром в него заезжали, и через несколько километров пути, наш путешественник снова, вслух, выразил свой восторг по поводу этого сооружения:

– Это же надо было всё это выдолбить в горном массиве, – удивился Глеб, – Сколько камня нужно было вывести, просто уму непостижимо, как такое возможно.

Этот тоннель, на маршруте наших путешественников оказался не единственным. На протяжении всего их пути, дорога, постоянно, то входила в очередную рукотворную пещеру, то снова выходила из нее на одну из альпийских долин, утопающих в зелени, аналогичную тем, что нередко можно обнаружить на какой-нибудь сувенирной открытке с надписью «I LOVE ITALY».

– «И никакого тебе фотошопа», – мысленно заметил Глеб, разглядывая сказочные виды за окном, – «Оказывается, такие картинки действительно существуют в этом мире, и ничего здесь приукрасить более невозможно, всё и так уже на пике красоты, природа сама постаралась, без людских усилий.»

За окном мелькали поля, одинокие, и не очень одинокие коттеджи. Проезжали наши путешественники и мимо небольших уютных городков, некоторые из которых располагались прямо у подножия всё тех же альпийских гор, что уже успели покорить сердце Глеба, другие человеческие поселения, находились в каньонах между этих гор, третьи, на самих горах, четвертые, в горах, пятые, перед горами, а некоторые, и вовсе свисали с горных массивов прямо над автострадой по которой мчался синий «Форд-Уневерсал» наших путешественников.

– Как в сказке, – произнес Глеб, – Никогда бы не подумал, что мне представиться шанс увидеть всё это собственными глазами.

– Чего тут особенного, – возразил Александр, – Горы, и горы. Красиво, не спорю, но и наша страна ничуть не хуже.

– Может быть, – задумчиво произнес Глеб, – Может быть…Только здесь, почему-то, сразу хочется остаться жить. Жить и радоваться этой жизни, просто так, потому что она есть, потому что светит солнце, что зеленеет трава, и всё, и больше ничего не надо.

– А у нас, что тебе мешает это делать? – спросил Александр.

– У нас как-то не получается, – ответил Глеб, – У нас, особенно в провинции, сразу хочется удавиться, или заплатить за серую коммуналку с общим туалетом и мигающей лампочкой в конце коридора, и уже от одного этого гнетущего ощущения безнадежности, хочется бежать, а про радость жизни, так тут я вообще молчу, если она у нашего человека и присутствует, то только сквозь слезы, навзрыд, так сказать, через преодоление, на фоне того, что бывает ещё гораздо хуже.