Есенин мечется, не зная кому довериться, к кому примкнуть, с кем поделиться радостями и сомнениями. При всей его известности жить ему негде. Приютил вот Сергей Клычков, тоже крестьянский поэт, на чердаке в Пролеткульте, где и сам жил. Никаких условий – ни коммунальных, ни для творческой работы. Просто жалкий угол, где при неимении ничего другого, можно переночевать. Вот и все. Хотя, с другой стороны, может, и лучше. Чекисты взяли за правило – арестовывать людей по ночам. А где его найдут не прописанного? Не станут же по чердакам искать.

Хорошо бы, конечно, свою квартиру иметь. Некоторые, ведь, не успели из Питера в Москву переехать, а уже имеют крышу над головой. Всех поразил «придворный» поэт Демьян Бедный. Поселился, будто член правительства, в самом Кремле. Поговаривают, что по соседству с сестрой вождя Марией Ильиничной, предметом своего обожания. Она теперь ответственным секретарем в «Правде», и его незамысловатые рифмованные агитки публикует без всякой задержки. А двухэтажной государственной дачей Демьян пользуется вместе с самим председателем ВЧК Феликсом Дзержинским.

Это же надо, как умеют люди с посредственными способностями устраиваться в жизни! Ради этого и жена, и теща его молчат, будто ничего не замечают.

Да что там Демьян Бедный. Жорж Устинов, сотрудник «Правды» и «Центропечати» с какими удобствами живет в «Люксе»! Уже не раз заходить к нему Сергею приходилось. Вот где работать хорошо, уединившись. Одно удовольствие. А тут мечешься по друзьям и чердакам, и нет тебе никакого пристанища. Да и случись что-нибудь – кому ты нужен, кто за тебя слово доброе замолвит, заступится? Кто поручится в том, что ты не террорист?

А что будет завтра? Послезавтра? На эти вопросы не могли определенно ответить даже правители вышибленной из колеи России, которые вели народ к невиданным погибельным испытаниям.

Как никогда к месту шептал Сергей Есенин слова Николая Некрасова, сказанные задолго до нынешних событий:

А через шесть лет в стихотворении «Весна», вспоминая эти названные им «отравленными», а, по выражению Ивана Бунина, «окаянные дни», Есенин напишет:

Свое отношение к этой «драке» он тогда же выразил в маленькой поэме «Русь бесприютная»:

От твоих книг шарахаются.

Из письма Есенина Мариенгофу

Чому менi, Боже, ты крилець не дав?

М. Петренко

В один из предзимних дней 1918 года Cергей Есенин отправился на прием к заведующему издательством ВЦИК Константину Еремееву. В канцелярии издательства к нему подошел щегольски одетый высокий молодой человек, внешне очень напоминающий Леонида Каннегисера и представился: «Поэт Анатолий Мариенгоф». При этом добавил, что работает здесь литературным секретарем, давно увлечен его поэзией и весьма рад такой неожиданной встрече.

Каждому творческому человеку приятно беседовать со своими поклонниками. Тем более, если этот поклонник так похож на твоего друга и служит у такого влиятельного чиновника, каким был К. Еремеев. Потому Есенин уделил молодому человеку достаточно внимания. А тот в знак благодарности пообещал замолвить слово при решении в издательстве возникающих у Есенина вопросов. Его сугубо барская самоуверенность, умение держать себя в разговоре с незнакомыми людьми не оставляли сомнения в том, что он и на самом деле может быть полезен поэту.

Каким же образом наш «нижегородский клад» с троечным аттестатом Пензенской восьмиклассной гимназии вдруг очутился в канцелярии заведующего издательством ВЦИК в Москве?