– Тогда для чего ему второе имя?

– Если Канги – профессиональный наёмник, то Хугин – обычный музейный реставратор. Был им, по крайней мере. В последний раз лицом к лицу мы встречались лет этак одиннадцать назад. Поэтому не удивляйся, что прежде его не видел.

Когда кто-то появится поблизости, Китэ не сомневался, что это будет именно Канги. Дело в том, что гостей бара по запахам мальчик знал всех, да и запоминать-то особо не приходилось – сюда редко захаживают новые лица.

Китэ поморщился, видя, как Палатем допивает остатки виски из стакана. В следующую секунду мысль о таинственном охотнике за реликвиями отошла на задний план – неосознанно сделав глубокий вдох, Китэ поспешил заткнуть нос и рот. Где-то в пазухах зазудело. Пристрастия взрослых выходили за рамки всякого понимания, и это уже не говоря об остальных вредных привычках.

– Похоже, время действия заклинания кончилось, – вздохнул Бранд, заметив, как мальчика накрыла тошнота.

– Почему Вы это пьёте? – держа ладони у лица, ответил вопросом Китэ и перевел внимание на хозяина. – Это же мерзко.

– Человек легко искушаем. Если что-то приносит ему хотя бы мимолетное удовольствие, он готов травить себя чем угодно, – усмехнулся Палатем. – Вред этих вещей мало кого волнует.

Палатем звонко щелкнул пальцами, и воздух вновь утратил запах алкоголя. Магия на мальчика потрясающим образом не действовала (совсем), зато хозяин мог применять заклинание сокрытия на самом напитке.

– Мой запас праны практически иссяк, так что на сегодня центр помощи в лице меня официально закрывается, – хозяин развел руками. – Потом придется терпеть, – его большая ладонь коснулась мягкой детской щеки.

– Немного неразумная трата сил, не считаете? – спросил Бранд.

– Дана возможность – пользуйся.

Для одаренного (да, не мага) он обладал весьма своеобразной способностью, которая в природе встречается далеко не часто. Палатем – абсорбер. Одно касание позволяло ему выкачивать из магов прану и использовать её в своих целях. Чем дольше контакт, тем больше объём поглощенной магии, но, как и положено, любой сосуд рано или поздно опустошается и тогда энергию приходится пополнять заново.

Пока легкие мальчика в ускоренном режиме набирали свежий запас воздуха, нос учуял неизвестный запах, с каждой последующей секундой становящийся более ярким. Ветер, скользя меж узких кварталов, перебивал обоняние и слух, но даже сквозь порывы Китэ смог ощутить чье-то присутствие. Чем ближе источник, тем яснее слышался стук металлических набоек ботинок по каменной брусчатке. Только вот темп был какой-то неравномерный – идущий то ли запинался, то ли ускорял свой шаг.

Обратив внимание на сосредоточенный вид мальчика и вздергивающийся носик, Палатем цокнул костяшкой указательного пальца по столешнице и показал три пальца – Бранд кратко кивнул, оставив протирку стеклянных ёмкостей, которой занимался весь последний час, и выставил перед собой три чистых стакана.

– Их двое, – заключает Китэ. – Он придет с другом?

Отвлекшись на гостей, что вот-вот переступят порог бара, мальчик не понял, чему усмехнулся Бранд, смешивающий в стаканах очередной ядовитый коктейль, запах которого, исключительно благодаря заклинанию Палатема, не ощущался вовсе.

– Китэ, пересядь к Бернту, – не ответив на вопрос, попросил хозяин.

Мальчик, держа в руках «Поймать облако», спрыгнул со стула и послушно побежал к примостившемуся за роялем пианисту. Длинные пальцы молодого человека грациозно перескакивали с одной клавиши на другую и, казалось, что даже самые сложные пассажи для него были проще гамм. Китэ даже на пару секунд завис на изящных манипуляциях рук Бернта, но тут же одернул себя, подтянув рядом стоящий стул, и приземлился сверху. Книгу, как самое ценное и хрупкое, он уложил на колени.