– Дюжина идиотов, – поправляет Канги, шмыгая носом и протирая треснувшие очки подолом своей потрепанной куртки. – Если у кого-то впрямь хватило духу родить на свет эту тварь, их уже нет в живых.

– А будь в действительности наш демон гомункулом, даёт ли это тебе право считать его тварью? – Палатем изменился в лице. – Они ведь не просят той жизни, что им даруют, но по воле человека вынуждены страдать.

Канги с трудом сглотнул, всем телом чувствуя, как из фиалковых глаз напротив изливается гнев. Тучи сгущались, ветер становился всё более нетерпеливым, проскальзывая в каждую трещинку и заунывной песней отзываясь в сознании охотника. Наверное, никогда ещё он не звучал так трагично, как сейчас, когда вокруг руки Палатема завились нити черной дымки.

– Плоды человеческой жадности, – как-то отрешенно продолжил рыжеволосый мужчина, натягивая потуже перчатки.

– Эй-эй, держи себя в узде! Признаюсь, ляпнул, но мы же тут совсем о другом говорим, как бы. Ведь не о нём, – очкарик сделал акцент на последнем слове и кивнул за спину Палатема.

– Даже не смей смотреть в его сторону, – завёлся Бранд, приставляя к его шее указательный палец с остроконечным наперстком. – Еще одно упоминание и твоя артерия вскроется.

– Хозяин! – позвал Китэ. – Там девочка.

Голос мальчика, такой мягкий и нежный, заставил бармена опустить руку, будто его уличили в чём-то сверхгреховном. Он быстро принял непринужденную позу, дав Канги возможность восстановить дыхание и пульс. С окликом чёрные нити дымки Палатема растворились и, вновь обретая привычно спокойный вид, мужчина обернулся.

– Девочка? – переспросил он.

– Простите. Я случайно услышал, как она плакала, и отвлекся. А вдруг эта девочка ранена и ей нужна помощь? – встревожился Китэ, топчась на месте как перед бегом.

Ребенок по-прежнему подчинялся просьбе и к охотнику не поворачивался, однако внимание давно уже посвящено юной незнакомке. Не то чтобы остальным присутствующим есть до неё дело, особенно сейчас, но Палатем решил-таки сменить приоритетную задачу, чем вызвал некоторое замешательство:

– Что ж, тогда поможем ей, кем бы наша особа ни оказалась, – согласился мужчина, вслед за тем обратился к подручным: – Мы отвлечемся ненадолго, а пока подчистите бар. Не хочется, чтобы наши дорогие клиенты испытывали дискомфорт из-за зловония. Эрсола, на тебя возлагаю задачу разузнать, кем был гость.

– Босс, Вы и так в ответе за одного ребенка. Хотите еще взять кого-то под опеку? Сейчас? – изумился вампир.

– В любых условиях важно оставаться человеком. Полагаю, тебе это должно быть знакомо, как никому другому.

Эрсола предпочел смолчать, выказывая согласие, а Палатем тем временем продолжил:

– Бдите за каждым, кто выглядит подозрительно. Сложно не согласиться, что крысеныш прячется отменно, раз его всё еще не раскрыли.

– Как же демон? – возразил Бернт.

(«Хозяин, скорее!» неоднократно повторялось на заднем фоне)

– Полагаю, он уже не является как таковой проблемой, – Палатем подошёл к мальчику и взял его за руку. – Участия полиции пока достаточно.

– Мудрейшая голова, видать, до чего-то додумалась, раз из двух зол, наконец, выбрала одно. Отдаешь гонцам приказ в одну сторону, а сам идешь в другую? – вклинился Канги, – Я бы на твоем месте не был так уверен в своих силах. Носом чую, что тот жирный говнюк не единственный в своем роде и если у него есть своя компашка за плечами, они стоять в сторонке не будут. Гулять в одиночку с мальчишкой определенно не стоит.

– Закрой рот, – пригрозил Бранд.

– Только поэтому ты всё еще в добром здравии, дорогой Канги. Если уж ловить дикого зверя, то на живца, ибо нашего гостя привёл ко мне именно ты, – мрачно сказал Палатем.