Придя мысленно к известному лишь ему выводу, Палатем, ступая по осколкам разбитого стекла, обогнул барную стойку и склонился над лежачей тушей. Убедившись, что тот отошел на безопасное расстояние, страдающий от ломоты в теле Канги позволил себе встать и ухватиться за столешницу. Бернт и Бранд пренебрежительно смерили взглядом охотника и сразу же отошли к телу здоровяка.

– В семье не без паршивой овцы, – задумчиво проговорил Палатем, осматривая лицо убитого.

– Крыса, – процедил сквозь зубы Бранд.

– И знает эта крыса уж больно много, – босс встал в полной рост.

Будоражащие до жути глаза босса уставились на братьев-подручных. Канги, ведомый своими умозаключениями, инстинктивно приник к опорной поверхности, во избежание попадания под горячую руку.

– Вы нас подозреваете? – удивленно подал голос Бранд.

Бернт смотрел на труп, ушами улавливая вопрос, но из-за того, что ответ не последовал моментально, напрягся и поднял глаза на босса. Тот умел навести страха своим неоднозначным молчанием, но, к счастью, для братьев-подручных он вскоре заговорил и заговорил не о них:

– Вместо того, чтобы задавать странные вопросы, лучше займитесь делом. Прошерстите членов семьи от самых верхов до единого соучастника. Раз на крысу еще никто не донес, она либо хорошо скрывается, либо под нами целый крысиный рой. Кто бы в этом ни принимал участия, приведите их ко мне. Живыми, разумеется.

Рыжеволосый босс направился к выходу. Подручные, как и Канги, хотели было расслабиться, как вдруг Палатем остановился между братьями.

– И всё же, если вдруг выяснится, что вы в этом как-то замешаны… – его слова отозвались у подручных быстро нарастающим ритмом пульса.

– Мы всё сделаем, – твердо ответил Бранд.

– Вот и отлично.

Все четверо замерли, ощутив толчок, исходивший откуда-то с поверхности (бар находился под землей). С колебаниями раздался мелкий звон стекла, что еще не пострадал во время боя.

– Землетрясение? – испугался Канги, осматривая потолок.

– Какое-то неестественное землетрясение, – отозвался Бернт, всё с такой же неприязнью посмотрев на охотника.

Еще один толчок, на этот раз достаточно сильный, чтобы повалить оставшиеся бутылки со стеллажей и разбить их с оглушительным треском об пол. Пока напуганный до чёртиков Канги жался в столешницу, накрывая голову ладонями, Палатем, а за ним подручные, в срочном порядке рванули к выходу.

Бар находился в пределах небольшого переулка, что соединял с одной стороны зону старой фабрики, а с другой – набережную, разграничивающую 25 и 27 районы. Именно на набережной находилась машина, в которой под наблюдением телохранителей спал Китэ.

Вокруг заведения стало как-то подозрительно темно, горела только вывеска, зато с проема переулка брезжило беспокойное свечение. Стремительно поднявшись по лестнице, Палатем наперебой хлеставшим лицо порывам ветра побежал в сторону автомобиля. В нос ударил запах гари. Оказавшись где-то в пяти метрах от цели, с бега он постепенно перешел на шаг – из смятой в хлам машины свисала половина окровавленного мужчины, а перед ним, на земле, сидел потерявший дар речи Китэ. На белоснежном лице поблескивали красные капли, в золотистых глазах танцевало пламя, губы слегка разомкнуты, не в силах произнести и слова. Руки прижимали книгу.

– Китэ! – падая на колени, выдал Палатем и крепко его обнял. – Ты в порядке?

Он не мог унять дрожь в теле, бессильно упавшем в сильные объятия. Мальчик пребывал в дичайшем шоке, чтобы понять, кто перед ним и только спустя секунд десять, ощутив родное тепло, обмяк.

– Что же здесь произошло? – ошарашенно спросил Бранд, щурясь и прикрывая нос от витающих запахов.