— Я вообще непредсказуемый человек, — от уже знакомой хищной усмешки у меня по позвоночнику ледяная волна пронеслась. — Уверен, вы об этом наслышаны.

Морозов расстегнул пуговицу своего пиджака и опустился в кресло, непринуждённо закинув ногу за ногу.

Он был хозяином положения. И он это знал.

— Я о многом наслышан, — уклончиво ответил Стас и, следуя примеру гостя, опустился в своё рабочее, нажал на кнопку селектора. — Мила, принеси нам… кофе?

Морозов кивнул на вопросительную интонацию хозяина кабинета.

А я позволила себе самую малость расслабиться. Сейчас Морозов сидел ко мне спиной, если я не наделаю шума, он меня и не заметит. А в процессе их наверняка очень важного разговора —знать не хочу, о чём они собираются говорить! — я потихоньку отсюда сбегу.

План простой, как палка, но зачастую именно такие планы и срабатывают эффективнее остальных.

— Пока мы ждём кофе, не желаете просветить меня насчёт причины вашего столь неожиданного визита?

Морозов, кажется, усмехнулся. Во всяком случае, мне показалось, я услышала насмешливое хмыканье.

— А вы, Станислав, сама вежливость, когда втискиваетесь в корпоративные нормы.

— Простите?..

— Я сказал именно то, что сказал. И приличия требуют обязательных в подобных случаях прелюдий. Вы будете делать вид, что не понимаете, о чём пойдёт речь. А я вам подыграю и вежливо объясню причины своего визита. Как угодно. Меня это не обременит.

Я видела, как с лица моего мужа сползала краска. Но держался он внешне спокойно.

Не уверена, что смогла бы сказать подобное о себе.

Особенно после того, как Морозов с абсолютным спокойствием заявил:

— Расскажите мне, Станислав, о том, как вы провели свою новогоднюю ночь. А я кое-что расскажу вам о своей.

12. Глава 12

— Извините?.. — лицо Станислава белым-бело, но сохраняет выражение безупречной вежливости.

Он суровый приверженец корпоративной этики и первым на рожон не полезет. Так воспитан.

Это совершено не значит, что он бегает от конфликтов и старается сгладить углы.

Но встреча с Морозовым — особая встреча. Он из разряда людей, для которых ты ни при каких обстоятельствах не захотел бы становиться врагом.

По крайней мере, не явным врагом. Потому что меня начинали терзать смутные сомнения.

— С извинениями торопиться не будем, — хмыкнул гость. — Давайте начистоту, Станислав. Ваш старший партнёр нацелен отхватить участок по известному адресу. За этой землёй ведь сейчас полстолицы бегает, высунув языки. Я это знаю, вы это знаете. Поэтому пропустим прелюдию.

Тот самый земельный участок, о котором Стас мне говорил ещё в ноябре. Лакомый кусок с идеальным стратегическим расположением, покупка которого грозила окупиться быстро и «очень жирно», как выразился супруг.

— Вам этот участок не светит, — преспокойно заявил Морозов. — Вам это известно. Но вы с таким положением дел не согласны. И я могу вас понять, Станислав. Уважаю ваш амбиции. Вот чего я не уважаю, так это грязные методы, которые вы в угоду этих амбиций собирались пустить в ход.

Стас ни единым мускулом не пошевелил, «закрылся».

Он это умел — создавать иллюзию полнейшей непробиваемости. Будто со стеной говоришь — бесстрастной и безучастной к эмоциям.

Безусловно полезная черта в бизнесе. Но в нашей личной жизни я её ненавидела…

— Игорь Александрович, я тоже безмерно вас уважаю. И в первую очередь за вашу беспримерную правоту. Но сейчас понятия не имею, о чём вы вообще говорите.

Морозова бесстрастность Стаса, кажется, совершенно не впечатлила. Время от времени, когда мне удавалось поймать взглядом его впечатляющий профиль, я видела ниточки насмешливых морщинок, собиравшихся в уголках глаз.