- И долго она у нас пробудет? – Марат снял рубашку и прильнул к моему телу.

Обнимаю его широкие плечи. Провожу ладонью по сильной груди.

- Моя тетушка очень просила за ней приглядеть. Или ты против?

- Нет, я не против, - он целует меня в губы, выключает свет.

Я вдыхаю древесный аромат, исходящий от его кожи и понимаю, что я просто счастлива. Что он сейчас здесь, со мной и больше ничего не нужно.

3. Глава 5

Прослушивание у Альбины назначено наутро, она не стала завтракать и попросила, чтобы Юрий Иванович ее отвез. У нашего голландского шеф-повара я спросила, почему отпустил ее на голодный желудок, но он сказал, что ей не понравился его фирменный гоголь-моголь с гренками из черного хлеба и красной икрой.

Интересно, чем Але не угодила красная икра и свежие яйца? Может быть она просто сильно волнуется, а может не привыкла завтракать. Мне часто вспоминается то самое время, когда я жила в общежитии мы постоянно пили чай без сахара и если повезет с галетным печеньем. Наш старенький, еще советской эпохи холодильник практически всегда пустовал. Поэтому иногда приходилось обходиться без завтрака. Просить у мамы денег не хотелось совсем, а стипендия разлеталась, будто ее вовсе не было.

Я не ходила с девчонками по клубам и барам, большую часть времени я проводила в студенческой библиотеке, перечитывая Фицджеральда и посматривая, как самый крупный парень на нашем курсе достает из сумки огромный бутерброд с вареной колбасой и с большим аппетитом его съедает.

Наверное, меня можно назвать заучкой, потому что большую часть времени я посвящала именно учебе.

Лишь, когда мы познакомились с Маратом, моя жизнь повернулась на все триста шестьдесят градусов и я впервые побывала в самом лучшем пабе Москвы полностью сменив свой имидж, надев каблуки и обтягивающий топ на тонких бретельках. Меня приветствовала бельгийская брассерия, с интерьером, где множество артефактов и антиквариата. Именно тогда я узнала, что Марат настоящий ценитель старинных вещей и с юности его увлечение нумизматика.

Лишь после обеда я встретилась с Альбиной в гостиной. Она сидела на диване и ревела навзрыд, прикрыв лицо руками.

- Что случилось, милая? – я подошла к ней ближе и присела рядом.

Она вытирала слезы и ничего не могла ответить.

- Надя…, - слезы и отчаянье захлестывало ее. – Я не поступила. Я провалила вступительный экзамен! Я провалила…, - очередная волна отчаянья захлестывала ее.

А потом она резко замолчала. Убрала руки от лица и посмотрела на меня с тающей надеждой в глазах:

- Вы ведь можете поговорить со своим мужем? Он ведь может все, правда?

- О чем поговорить моя милая? – я с непониманием спрашивала я.

- Чтобы меня зачислили. Чтобы взяли без вступительных экзаменов. Моя мама если узнает, она не переживет. Она столько сил в меня вложила. Она так верила в меня, а я ее подвела. Даже не знаю, как так получилось. Даже не знаю… Я все сделала правильно, старалась, а они… Они сказали, что я переигрывала.

- Ты только успокойся, - провожу ладонью по ее рыжим волосам. – Все будет хорошо.

- Вы теперь меня выгоните? – Аля продолжала плакать. Слезы медленно катились по ее пунцовым щекам. Она задрожала, обхватила себя руками сжав свое худое, подтянутое тело в какой-то комок.

- Моя милая, все будет хорошо. Мы что-нибудь придумаем. Обязательно. Тебе нужно успокоиться.

Прошу нашу помощницу по дому принести Альбине воды. Затем обнимаю ее за хрупкие плечи. Пытаюсь утешить, но горьких слез не остановить.

- Ты можешь попробовать поступить в другое учебное заведение или попробовать на следующий год, - пытаюсь найти подходящие слова, чтобы ее успокоить.