Под тотальным контролем я иду с переноской до машины. Сюда мы добрались на моей – я специально приехала с малышом, чтобы проведать с ним нашего папочку. Но пока я собирала нашего сыночка в гости к папе в офис, ворковала, что тот наверняка соскучился и его нужно навестить, на самом деле наш папа вовсе не усердно работал.

Он усердно натягивал свою секретаршу. Прямо на рабочем столе. Любой мог войти, услышать или увидеть, но Карим наплевал на все приличия, так невтерпеж было. И с какой страстью он вколачивался в нее! Наверное эту картину, стоящую перед глазами, ничем из меня не вытравить…

Так мерзко. И стыдно. Но почему-то мне, а не моему мужу.

А ещё безумно больно.

По дороге домой меня с головой накрывает эмоциями. Я беззвучно плачу, отвернувшись к окну, глотаю слезы, до побелевших костяшек вцепившись в ручки переноски.

Руслан спокойно спит. Мой малыш, которого я могу потерять в одночасье. Потому что предатель муж так захотел. Знаю, у него хватит денег и связей провернуть любую безумную затею. Даже доказать, что я не мать собственного сына. Потому что в его слова я не верю ни на секунду! Это мой ребенок, я сердцем чувствую!

Я против Карима никто и ничто. Да, у меня есть образование и я работала бухгалтером в небольшой фирме, но… против матерого бизнесмена, поднявшегося со дна, обросшего связями, я ничего не смогу сделать.

– Давайте переноску, я помогу донести, – внезапно раздается сбоку.

Я вздрагиваю всем телом и встречаюсь взглядом с Сергеем Семеновичем. А потом растерянно скольжу им по двору дома.

– Мы уже приехали?

– Да.

Безопасник настойчиво протягивает руку, но я мотаю головой отрицательно. Ни за что и никому я не доверю сейчас своего ребенка!

– Я сама.

На ватных ногах добираюсь по заснеженной дорожке до крыльца особняка. И замечаю, что охраны стало больше.

Она всегда была, Булатов ведь не последний человек в городе, поэтому помимо системы с сигнализацией и камер видеонаблюдения, здесь всегда обитала пара крепких человек. Но сейчас я насчитываю еще не меньше пяти рослых незнакомцев.

Карим хочет превратить наш дом в настоящую клетку для меня? Я и с двумя бы не справилась, незачем было так стараться…

Застываю на месте, дрожа всем телом. Когда-то я сама выбирала подходящий участок для строительства нашего идеального дома. Когда-то мы вместе с Каримом советовались, какой будет интерьер и сколько будет комнат, обустраивали наше семейное гнездышко.

А теперь дом моей мечты превращается в тюрьму для меня.

– Марина Андреевна.

Снова вздрагиваю от оклика. Оборачиваюсь и встречаюсь взглядами с Борисом. Если в фирме всем заправляет Сергей Семенович, то Борис – плечистый высокий мужчина с армейской выправкой – занимается безопасностью дома.

Сталкиваюсь с его колючим взглядом и ежусь. Неуютно. Рядом с этим мужчиной мне всегда не по себе. Все наше общение сводилось к тому, что мы могли разве что поприветствовать друг друга и разойтись дальше. Все распоряжения ему обычно отдавал муж. Ему он и подчиняется.

– Карим Родионович просил вас никуда не выходить из дома до его приезда и никому не звонить. Очень настойчиво просил.

Поджимаю губы.

– Что-то еще?

На губах Бориса появляется насмешливая ухмылка.

– Да. Кое-что еще. Карим Родионович просил передать: чтобы вы не скучали, отвлекитесь на приготовление ужина. Сегодня в дом приедет особая гостья и все должно быть по высшему разряду.

– Гостья? – хмурюсь я.

– Алла Евгеньевна.

Имя мне совсем ничего не говорит и я лишь вопросительно вскидываю брови. Ухмылка Бориса становится шире, чем у чеширского кота, когда он ядовито поясняет:

– Алла Евгеньевна – секретарь вашего мужа. И его… эм-м… личная помощница, - выделяет он интонацией, глядя на меня с издевкой.