Мы не стали бить тревогу, а покорно ожидая чуда. Но его так и не наступало. Последний месяц я начинала нервничать и бить тревогу, обратившись в клинику. Там заверили, что все в порядке и нужно время. Успокоившись, отпустила эту ситуацию и просто ждала.

А теперь... Горько усмехаюсь. Значит и правда не суждено было. Чтобы я делала, если и правда была беременной или уже был ребенок на руках? Олег мог бы у меня его забрать? На это не могу ответить, сравнивая его сейчас и месяц назад, будто два разных человека. Если сейчас он запросто вычеркивает меня из своей жизни и понижает в должности, то забрать у меня ребенка ему ничего не стоит?

Стряхиваю свои мрачные мысли. Зачем я сейчас об этом думаю, это меня не коснется никогда. Лучше надо подумать, где мне теперь жить и по возможности найти другую работу.

***

Время идет, быстро сменяя день за днем. Прошло три недели, и я по-прежнему работаю в канцелярии, перебирая и проверяя документацию. И смогла снять недорогую однокомнатную квартиру на окраине города, откуда мне приходится добираться почти два часа.

С Олегом мы почти не видимся, и не созваниваемся, будто для него перестала существовать, отчего становится еще обиднее. Я до сих пор не прекращаю поиски новой работы, чтобы уйти из его компании и не быть униженной в глазах других. У меня тоже имеется достоинство и гордость, которое не позволю очернить.

Лишь пару раз приходилось лицезреть Олега из окна нашего здания, как он уверенным шагом заходил или же выходил из здания. С жадностью рассматривая его силуэт и черты лица, я вспоминала о проведенных с ним последние два года.

Я скучаю. Безумно скучаю по нему, но то, как он обходится, заставляет меня испытывать злость и ненависть к мужу. Хочется подбежать к Олегу и треснуть чем-нибудь тяжелым, чтобы стало еще больнее, чем мне и прочувствовал: каково это, когда тебя бьют наотмашь равнодушием и унижением.

С Юлей я больше Олега не видела, но как узнала недавно, она села на мое прежнее место. Эта новость подкосила меня не на шутку, закрывшись в уборной офиса, с горечью и обидой проревела пятнадцать минут обеденного времени. Так было обидно и больно, что хотелось испариться и не чувствовать этого всего.

Моя железная стойкость и гордость трещит по швам, и нахождение в этой компании, дается с каждым днем сложнее и сложнее. Косые взгляды всех сотрудников и их шепотки за спиной, доставляю гадское чувство. По сути, должно быть все равно, что они обо мне, но как все-таки это угнетает и работать здесь становится невыносимо.

Егора я так и не встретила и не смогла дозвониться, он как сквозь землю провалился. На съёмной квартире, где он снимал, там уже не живет. И у меня начали закрадываться подозрения, что здесь что-то нечисто. Где же его хваленая любовь ко мне, если исчез, как побитый пес. Когда его встречу, то исцарапаю рожу, чтобы у этого подонка остались шрамы на всю жизнь и напоминали о том, что он сделал.

Я уже начинаю свыкаться со своей участью и развалившимся браком, когда наступает очередной судьбоносный удар и в растерянных чувствах совершенно не знаю, что делать теперь.

В своей съемной однушке, сидя на унитазе, держу в руках тест с ярко выраженными двумя полосками. Слезы счастья льются по щекам, но в то же время меня одолевает тревога.

От кого именно беременна?! А если и правда случился секс с Егором?

Боже, в каком я идиотском положении, сомневаться кто на самом деле настоящий отец будущего ребенка.

И к Олегу не посмею подойти с этой новостью, уже заранее представляя его выражение лица и слова, что я пытаюсь повесить на него ответственность за чужого ребенка. Он не поверит в мою беременность от него и пошлет куда подальше, и еще одно унижение не выдержу.