Из безопасных вариантов только один. И он тоже не безопасен.

– Марат, пожалуйста, – в голосе жены отчаяние и слезы, которые сейчас не трогают, скорее распаляют еще больше.

– Полина-Полина, сейчас не самый удачный момент лить слезы. Ими ты не смоешь то, что я услышал, – цокаю, когда она пятится к кровати, а сам закрываю дверь.

Как же меня раздражает ее невинный, испуганный взгляд. Вся такая хорошая, образцовая, а на деле предает в мыслях. Я и сам не святой, но во главе угла для меня всегда будет она и дети, а вот для нее – она сама во главе угла.

И зачем только позволил чувствам взять власть над разумом в прошлом, не понимаю. Не было бы проблем в настоящем со своенравной женой.

– Что же мне с тобой делать? – смотрю на нее сверху вниз, и, когда хочу убрать пряди с лица, она падает спиной на кровать, неуклюже отстранившись.

– Ничего, пожалуйста, Марат. Не трогай меня. Умоляю. У тебя есть другая, будь с ней, я и слова не скажу. Только нас отпусти. Мы ведь тебе не нужны, ведь если бы это было не так, то ее бы не было между нами.

Не хнычет, но в голосе столько отчаяния, чувства собственной беспомощности, что на мгновение становится жалко ее. Сама себе вредит. Невыносимая женщина. Знал, что всю жизнь просто не будет, и все равно влез, потому что пробралась чертовка, глубоко в душу.

Красивая, ласковая была, ладненькая. А в душе – змея змеей.

Смотрю, как ерзает на кровати, стараясь отползти, и хватаю за лодыжку, подтягивая к себе, и резко нависаю над ней, взяв в плен. Как давно не испытывал этого чувства, когда твоя женщина под тобой, вся в твоей власти. Ситуация только подкачала.

– Значит так, Златовласка, – говорю ей прямо в губы и слышу гулкий стук девичьего сердца. – К утру я решу, как тебя наказать достойно твоих помыслов. А пока, посидишь взаперти. Советую успокоиться и вспомнить, чья ты жена.

Говорю медленно, чтобы каждое слово било по оголенным нервам. Она должна понять, насколько мерзко подумала и хотела поступить, как минимум, в отношении ребенка.

Поля хочет что-то сказать, но не даю. Она подчиняется. Умница. Так и должно быть.

– Отдохни и подумай, увидимся утром, – с трудом отрываюсь от нее и иду к двери.

– Ты, – с заминкой продолжает, – оставишь меня одну? Оставишь сына одного, беспомощного, а сам к ней…

– Молчи, Полина. Лучше молчи. Не усугубляй положение. Тебе же лучше, если я приму решение вдали от тебя. А где и с кем я буду в этот момент, касается только меня.

6. Глава 6

Полина

– Нет! – бью ладошкой по закрытой двери. – Марат! Открой дверь! Это не смешно. Мне страшно, Марат!

Она горит, колики, но я бью снова и снова, продолжая кричать, звать его, но все бесполезно. Мне становится только страшнее, я еще больше начинаю жалеть себя. Господи, помоги.

Я не такой видела свою семейную жизнь. У нас ведь было все хорошо, а потом что-то незаметно для меня изменилось. Если в его измене была виновата я, почему просто не расстался, зачем было делать мне так больно? Я ведь люблю его, все для него. Я не заслужила подобного.

– Марат! – захлебываясь слезами, бью уже кулаком.

Без толку. Не откроет. Он так решил. Мое мнение не так уж и важно. С кем я жила все это время, мамочки? Он ведь не такой. Он ведь другой.

Добрый, заботливый, внимательный, любящий. С ним было всё, как в сказке, до сегодняшнего дня. Вернее, до того дня, как он изменил.

Почему он это сделал? Почему? Я ведь была хорошей. Он мог поговорить со мной. А выбрал измену, предал меня, сына, семью свою.

Или это с самого начала был хитроумный план и долгая рокировка? Неужели они с самого начала хотели, чтобы я родила, а потом забрали бы ребенка?