— Аня… — грозно начинает отец, — не испытывай мое терпение. Сейчас же бери ребенка и возвращайся домой! Тема закрыта.

Не знаю, откуда во мне берется смелость, раньше я никогда ему не перечила, хотя очень хотелось, но возвращаться я не планировала. Буду стоять на своем.

— Папа, я все решила. К Кириллу не вернусь, если ты не станешь на мою сторону, я уйду куда угодно, но только не к нему.

— Решительная ты у нас какая, — папа в ярости разводит руками. — А как ты жить собираешься где-угодно? На что? Думаешь я буду тебя содержать?

Молчу. Я просто в шоке и от его слов, и от той перспективы, которую он рисует. Может, я и воспитана полагаться только на мужчин, но, надеюсь, как-то справлюсь. Под мостом жить не буду.

— Значит так. Побыла в гостях? А теперь собирайся и поезжай домой. К мужу.

— Герман…

Мама стоит у окна с Ромкой на руках и переводит взгляд с меня на отца.

— Что — Герман? — возмущенно переспрашивает.

Ему совершенно плевать, что здесь ребенок, он в выражениях не сдерживается.

— Она не только его жена, но так же наша дочь, — прижимая к себе Рому, мама выглядит взволнованной. — Ты не можешь выгнать Аню на улицу, о чем ты вообще говоришь?

Я не ожидала, что она так сразу за меня заступится, тепло благодарности окутывает сердце.

— Лида, ты слышишь, что она несет? — спрашивает отец, нервно взъерошив себе волосы. — Воронцов нас по стенке размажет, мы у него в кармане. Я обещал ему послушную жену, а не эту истеричку!

Боже… чувствую себя товаром. Захотели — продали, захотели — купили. Страшный сон какой-то. Неужели это моя жизнь? Неужели в наше время кто-то еще такой ерундой страдает?

— Можешь называть меня как хочешь, но жить с Воронцовым я не буду!

— Еще как будешь, — папа достает телефон из кармана и пока я тут пытаюсь что-то доказать, он уже звонит куда нужно.

Я не вынесу еще одного разговора с Кириллом, где он будет диктовать мне условия.

— Папа, пожалуйста, – подлетаю к нему, едва сдерживая слезы. — Он изменяет мне, это неправильный брак. Я не могу с этим мириться. Мне больно, ты понимаешь?

Перед глазами снова та сцена у Кирилла в кабинете. Красивая и яркая девушка сидит на его столе, в чулках и белье, а мой муж, откинувшись на спинку кресла, похотливо пожирает ее глазами. Процесса я не видела, но то, как она раскованно себя чувствовала в такой позе, говорит о многом. А он, вместо того, чтобы хоть как-то оправдаться, повел себя как свинья последняя.

— Это семейная жизнь, Аня, — спокойно отвечает папа, будто я ему сказала, что Кирилл разбрасывает носки по дому, а не изменяет. — Никто не говорил, что будет легко. Привыкай. Может, проблема в тебе? Может, его не удовлетворяешь?

И я взрываюсь. Так это моя проблема? Я пыталась как могла, но муж отдал предпочтение другим. Может, у меня нет такого опыта, как у той красавицы в чулках, но я была готова быть хорошей женой во всех смыслах.

Ставится так обидно за себя, а главное — мерзко, потому что наш брак далеко не фиктивный, и после всех этих приключений он будет приходить и ложиться в мою постель. Даже продолжать свой род, потому что на одном ребенке он точно не остановится. А я все должна терпеть, потому что так захотели другие люди? Привыкнуть?

— Тогда знаешь что?! — в эмоциях кричу я. — Предлагаю удочерить какую-нибудь девушку и снова попытаться стать сутенером, потому что я больше…

Договорить не успеваю, так как мою щеку обжигает резкий удар. Тело от неожиданности и боли вздрагивает, и меня уносит волной назад. Неосознанно прикладываю холодную ладонь к щеке, чувствуя, как она пульсирует.

В комнате становится настолько тихо, что первая мысль: я оглохла от удара, но затем все же слышу шумный удивленный вздох.