- Максим Александрович, - Люба подала голос, но к нам не приближалась. - Я принесла вам пакет документов по делу Алексеевых. Марат Эдуардович завтра утром улетает и может встретиться с Вами не позднее восьми часов. Простите, что отвлекла, но… это казалось важным.

Муж нахмурился и сам спустился вниз, так и не дождавшись когда я приму его протянутую руку.

Собственно мы же сами только что договаривались о разводе.

- Он серьезно собирается уехать?

Фролова кивнула, но взгляд ее проследовал мимо мужа на меня.

Неловкая ситуация.

- Добрый вечер, Софья Александровна.

- Не очень добрый, Люба. Точнее совсем не добрый, - ответила я, спустившись к ним.

Она держала голову высоко, хотя стоило бы постыдится. Словно это не с ней Макс трахался пять или шесть недель назад в каком-то гостиничном номере. Словно это не она залетела от него, просто потому что ни у кого в кармане не оказалось презерватива.

Раздражало.

Морось усиливалась, неприятно обжигая кожу лица мелкими каплями. Люба поправила темный локон, свалившийся из-за плеча на щеку и вздохнула.

- Я наверно должна…

- Нет, не должна, - не знаю, что именно хотела мне сказать эта девочка, но сейчас слушать ее не было сил. - Макс, я поеду. Вы - занимайтесь работой. Алексеев очень привередливый клиент, но терять его нельзя. Слишком болтливый, - выдавила я, пытаясь скрыть за голосом новый приступ изжоги.

Черт, как же больно.

Не знаю, что ныло сильнее - желудок или сердце, но избавиться прямо сейчас захотелось от обоих органов.

Не попрощавшись, развернулась на каблуках и направилась в сторону машины, спешно залезая в салон и закрываясь изнутри. Завела, но не торопилась давить на газ, чтобы никто не подумал, как мне плохо.

“В Москве снова морось, синоптики не радуют прогнозами, а у нас закончились позитивные песни про самый долгожданный праздник года, поэтому послушаем новинку. Постарайтесь не заплакать”, - уже знакомый голос ведущего, который кажется заканчивал свою смену не был таким жизнерадостным и позитивным.

В эфире заиграла песня какой-то новой популярной певицы. Попсовый мотив, складные строчки, из которых я еще несколько часов прокручивала в голове лишь одну - “Отпускаю, что не мое…”

Отпускаю. Осталось только придумать как это пережить.

4. Глава 3

В это 31 декабря я никуда не торопилась. Закончила работу в офисе, заранее написала поздравительные смс тем, кого нельзя не поздравить и, наконец, поехала в суд.

Предлог был не такой важный: оставить дела и папки, которые мне понадобятся сразу после Нового Года. По крайней мере так я сказала охраннику, когда упрашивала меня впустить.

На самом деле все было еще проще. Я не хотела идти домой.

Не к кому и не зачем.

К зданию Замоскворецкого суда я подъезжаю в абсолютной тишине. Радио пришлось выключить еще с утра, когда поняла, что услышь я еще одну праздничную песню или поздравление с Новым годом, то просто разревусь.

На этот раз на парковке куча свободного места. Не считая брошенной в углу Лады Гранты, двор пуст. Таким я его вижу впервые с начала своей работы адвокатом.

- Не положено, Софья Николаевна, - мнется охранник на входе, пока я пытаюсь протиснуться через турникет.

- Ну, миленький, я быстро, туда и обратно.

Не знаю, что такое он видит в моем лице, но, осмотрев меня еще раз, со вздохом пропускает. Я прижимаю папки к груди и под цокот собственных каблуков иду по длинному коридору.

Туфли – единственное, что осталось прежним в моей новой жизни. Как бы плохо я себя не чувствовала, как бы долго не плакала, как бы поздно не засыпала, утром я всегда надевала черные лодочки на шпильке. Тонкие лаковые каблуки как маленький мостик между мной прежней и тем недоразумением, в которое я превратилась.