Криво усмехаюсь.

— Я не тебя. Просто как-то задумалась.

Егор обходит меня, опирается бедром о столешницу. Сканирует взглядом. Мне хочется нервно одернуть домашний костюм, но я сжимаю ручку ножа крепче.

— Кира…

Замолкает. Ждет, пока я переключу на него все свое внимание.

И я это делаю… сталкиваюсь с его зелеными омутами.

— Ты же поняла меня? Я тебя не отпущу.

Звучит как угроза. В груди моментально вырастает огненный шар.

— Поняла, Егор. Я уже поняла, что тогда просто немного повелась на эмоции. Мне хорошо с тобой. И я не хочу от тебя никуда уходить.

Он довольно усмехается. Гладит меня по волосам.

— Я знал, что ты у меня умненькая девочка.

Да. Настолько умненькая, что ни за что не скажу, что у меня уже есть ребенок, от которого ты без зазрения совести заставишь меня избавиться. Если узнаешь…

Стараюсь вести себя за завтраком как обычно. Не показывать своего нетерпения.

Егор с кем-то постоянно переписывается, пока допивает кофе. Чмокает меня перед уходом.

Терпеливо дожидаюсь, когда Егор уедет на работу. Я хоть и исполняю свою роль на отлично, но в сердце — стужа. Она замораживает все органы.

Вперед выходит задача не поддаваться повторно обаянию мужа. Оставаться с холодной головой.

Смотрю в окно, как машина Егора выезжает за территорию нашего дома, бросаюсь в нашу комнату. Отыскиваю с большим трудом связку ключей. Сжимаю её в руке.

Вот они… ключи на пути к моей свободе.

Еду на ту саму квартиру. Просто пока посмотреть, в каком она состоянии и во что мне выльется ремонт моего возможного убежища.

От одной мысли, что мне придется бежать от собственного мужа, по всему телу прокатывается нервная дрожь. Но также я понимаю, что мне намного важнее сохранить беременность.

С замиранием сердца слушаю, как в замке щелкает, и толкаю дверь. Она на вид совсем ненадежная, не спасет меня, если вдруг кто-то решит вломиться.

Смеюсь. Нервно и отрывисто.

С чего вдруг ко мне будет кто-то вламываться?

Но моя бурная фантазия уже подкидывает картинки, как меня отыскивает Егор со своей сворой охраны. Вышибает плечом эту хлипенькую дверцу и вламывается ко мне.

— Боже, — прикрываю лицо ладонями, продолжаю давиться от хохота, — ну какой же бред. Что только не полезет в голову на нервах.

Оглядываю небольшую двушку. Да уж… все в ужасном состоянии.

Скромная потертая мебель, покрытая слоем пыли. Старенький телевизор. Сантехника не блестит, как я к этому привыкла.

— Зажрались вы, Кира Сергеевна, — ловлю свой взгляд в зеркале, — скромнее надо быть.

Работы много, но у меня ладошки загораются от нетерпения сделать тут все как надо.

— Зато не на улице, — продолжаю разговаривать сама с собой.

И мне настолько не терпится начать что-то делать с квартирой, что я не оттягиваю это. Сажусь в машину и еду в строительный. Прикидываю, сколько чего нужно будет. Когда-то я пыталась отучиться на дизайнера интерьера. И сейчас я загораюсь, словно лампочка, от одной мысли, что я смогу обустроить себе квартиру, как сама захочу.

Я приехала в дом Егора, когда у него уже все было сделано. Долго привыкала.

Улыбчивые консультанты помогают мне с выбором. Решаю пока постепенно все покупать. Начинаю с обоев. Мне запали одни, и я хочу их купить…

Оплачиваю все картой. Мне выносят рулоны к машине. Грузят.

И именно в этот момент, когда я стою и смотрю на эти самые рулоны, во мне крепнет вера, что все получится.

Следующее утро ничем не отличается от прошлых. Так мне кажется до того момента, пока Егор не откладывает приборы в сторону, поднимая на меня серьезный взгляд.

— Скажи мне, Кирунь, а что тебе понадобилось в строительном магазине?

Сердце пропускает удар. К горлу подкатывает желчь, которую я безуспешно пытаюсь сглотнуть.