Удружил папа, нечего сказать!

Когда пришло время получать паспорт, я долго думала, брать это имя или не брать.

И, хотя все меня называли Эмма, потому что именно так я представлялась, не желая иметь ничего общего с развратной Эммануэлью, папа попросил не делать ошибки и не отказываться от его подарка.

Я же всё-таки хотела от него избавиться, потому что грезила о карьере. Эмма мне казалось именем очень деловым.

Но родители все же уговорили оставить.

Гораздо позже, уже будучи взрослой, в Москве, зажёвывая попкорн, я смотрела фильмы про Эммануэль.

И в очередной раз поражалась отцовской фантазии и раскрепощенности.

Назвать родную дочь таким именем…

Хотя, мои ровесники, естественно, не знали, кто такая Эммануэль, они этих фильмов уже не видели… Но для поколения чуть повзрослее в нашей стране Эммануэль – давно стала синонимом секса, сладострастия…

С какой целью, почему мне было выбрано это имя?!

Мама рассказывала, что сначала немного расстроилась, но после, переосмыслив, согласилась с папой, что имя очень красивое.

И оно действительно очень красиво скользило по губам мужчин.

– Как тебя зовут, девочка? – прохрипел мне Илья, переворачивая на диване и мягко готовя мой измученный организм к очередному раунду крышесносного секса.

В тот момент я впервые в жизни пожелала представиться Эммануэль. Почему-то показалось, что он оценит…

Вспоминаю сладкий вечер, улыбаюсь, едва заметно сжимаю бедра, почувствовав лёгкую пульсацию между ними. Это так интимно, так волнующе… Я – такая озабоченная, черт…

Начальник, сидящий передо мной, видимо, не совсем правильно понимает мою реакцию и тоже улыбается, хотя не стоит на собеседовании быть таким ласковым няшей. Это я скажу ему потом, когда он примет меня на работу.

Возможно, именно то, что будущий босс смотрит на меня вполне понятным, очень мужским взглядом, и провоцирует воспоминания о недавнем сладком сексе с электриком Ильей.

У меня улыбка офисная, как у Моны Лизы, прямо загадочная-загадочная вся, сижу строго, выпрямив спину, смотрю в глаза молодому мужчине, чуть старше меня, лет тридцать пять ему примерно.

Вот как время летит, я теперь тридцатипятилетних считаю молодыми. А когда-то, придя на собеседование к Лисовскому, с уважением думала о нем, как об опытном, очень зрелом мужчине. Безумно хотелось такому самцу понравиться, хотелось, чтоб заинтересовался…

Бойтесь своих желаний, да…

У моего будущего начальника красивый изгиб бровей, прямо крыло орлиное. Пристальный взгляд светло-карих глаз. Гладко выбритое худощавое лицо, на чуть полных губах – улыбка.

Именно для этого папа мне и дал такое имя.

Чтобы они улыбались, произнося его. Все мужчины, знакомящиеся со мной…

Точно волнуюсь, даже не запомнила, как зовут. Игорь… Игорь… А! Игоревич.

Он, наконец, перестает смаковать мое имя, смотрит в монитор компьютера.

Анкету мою изучает? Интересно, что там за данные обо мне?

Я пришла на собеседование минут двадцать назад. Подождала чуть-чуть в приемной, пока начальник был занят с другим кандидатом, в приемной, отметив, что здесь очень клёвая секретарша, заметно, что профессионал своего дела. Лет сорок, ухоженных, стильных. Как у виртуоза за фортепьяно, пальцы бегали по клавишам, выдавая огромное количество знаков в минуту. Монстр…

А будущий босс у меня солидный. И очень привлекательный. Брутальный такой. Кому-то повезёт, ведь, судя по отсутствию кольца, не женат еще.

Пользуясь тем, что он углубляется в мое резюме, изучаю его более внимательно.

Задумчивый, резкие морщины у уголков глаз, видно, щурится часто. Импозантный в своём сером костюме. Скорее всего, отдыхавший всё лето, в отличие от некоторых, на море, под ярким солнцем, смуглая кожа покрыта равномерным бронзовым загаром.