─ Если тебя не устраивает, то это твои личные проблемы, ─ небрежно бросает он и дергает дверную ручку. ─ Больше не будет все так, как хочется тебе. Смирись с этим.

На последнем слове он покидает квартиру и захлопывает дверь. А я смотрю с открытым ртом на опустевший коридор и прихожу к мысли, что на этом всё. Марк уже ничего не хочет, кроме как жить ради самого себя. И мне нет смысла трепыхаться и пытаться сохранить наши отношения. Сохранять уже нечего.

10. Глава 10

Снова я утопаю в своей боли и изливаю ее горючими слезами, уткнувшись лицом в подушку.

Я перешагнула через свою гордость, сказала Марку, что готова меняться, попросила его вернуться. Но он не придал никакого значения моим словам, не сделал ответного шага. Он просто плюнул мне в душу!

У моего мужа точно кто-то есть. Иначе почему он так себя повел? Разве может любящий муж выбрать вариант пожить отдельно, чтобы якобы наладить отношения, даже не попытавшись уладить это как-то иначе?

И меня просто убивает, что он продолжает утверждать, что у него никого нет, и переворачивает все так, будто я виновата в развале семьи. Я не так себя вела с ним, я не так смотрела, не так дышала… Все не так! Я во всем стала ему неугодной, а он, бедный, просто терпел и молчал.

Как же это низко. Он просто растоптал меня этим. Разве за все годы брака я не заслужила элементарного уважения к себе? Почему он не может взять ответственность на себя, раз разлюбил?

Я ужасно злюсь на Марка. Но в то же время мое сознание все еще отказывается принимать тот факт, что он оказался такой сволочью. Пытаюсь найти другие оправдания, иные объяснения его мышлению и вытекающим решениям, но просто не могу.

Да, мужчины мыслят отлично от женщин. Но ведь не на столько же, чтобы принимать неадекватные вещи за абсолютно нормальные?

Мой мобильный звонит, вырывая меня из пучины отчаяния и боли. Утираю от слез заплаканное лицо, беру телефон в руки и смотрю на экран. Мама. Не до нее сейчас, но и не поднять трубку я тоже не могу. Вдруг она звонит из-за дочки?

─ Алло, ─ отвечаю на звонок и стараюсь говорить бодро.

─ Ты освободилась?

─ Да. Слушаю тебя.

─ Что у вас с Марком случилось? ─ в лоб спрашивает она.

─ Да нормально все у нас, ─ отмахиваюсь я, надеясь, что на этом расспросы закончатся.

─ Я же слышу по твоему голосу, что не нормально. И дочь твоя, между прочим, слышала вашу ссору. Рассказывай давай, ─ настаивает она, а я начинаю раздражаться.

Зачем по десять раз спрашивать одно и то же? Не хочу я делиться своими проблемами, для чего давить на меня?

─ Слушай, к чему эти вопросы? ─ вся моя злость к Марку выливается в раздражение при разговоре с мамой. ─ Я не хочу об этом говорить.

─ Я ведь переживаю за тебя. Как я могу остаться в стороне, когда вижу, что с тобой что-то не так?

Крайне непривычно слышать подобные слова от мамы, но моего сердца это не смягчает.

─ Если ты, и правда, волнуешься за меня, то просто оставь меня в покое, ─ резко отвечаю ей. ─ Мы сами во всем разберемся. Давай уже закроем эту тему.

─ Нет, не можем закрыть, ─ настойчиво произносит мама. ─ Что-то серьезное у вас происходит, и я хочу тебе помочь.

─ Марк изменяет мне, ясно?! ─ яростно выпаливаю я, не сдержавшись.

Я не собиралась ни с кем делиться этим, но слова сорвались с губ сами собой.

─ Вот это да, ─ растерянно бормочет она, явно не ожидая услышать ничего подобного. ─ А ты в этом уверена?

─ Уверена, ─ отвечаю без раздумий.

Даже не знаю, почему я так сказала. Ведь наверняка быть уверенным в чем-то можно лишь тогда, когда видел своими глазами. Я ничего не видела, но склоняюсь довериться своему чутью.