3. Глава 3

Сквозь сон чувствую жуткую головную боль. Хочу встать, но едва разлепляю глаза, как вновь проваливаюсь в сон.

С десятой, а, может, и двадцатой попытки мне все же удается проснуться. Голова чугунная и почти не соображает, глаза щиплет, да еще и светобоязнь, от которой приходится щуриться. А на душе мерзко до тошноты. Видимо, плохой сон снился, вот только я совсем его не помню.

Вглядываюсь в настенные часы ─ почти два. Слишком долго спала. Теперь понятно, почему так болит голова.

Пытаюсь привести мысли в порядок. Я даже не помню, как оказалась вчера в постели. Ждала Никиту на ужин в том же белье и халате, в которых уснула. А потом…

В голове начинают всплывать воспоминания, от которых внутри все переворачивается. Тот разговор про измену и развод ─ это ведь был сон? Страшный, ужасный сон, который не хотел меня отпускать. Так ведь?

Но чем больше я об этом думаю, тем больше мне кажется, что все было по-настоящему. Нет, не может этого быть. Неправда!

Вскакиваю с постели и бегу на первый этаж. Сама даже не понимаю, для чего. Сейчас ведь день, и Никита должен быть на работе.

Но шум, доносящийся с кухни, говорит мне об обратном. Замедляю шаг, а сердце, наоборот, ускоряет свой ритм. Мне до трясучки страшно увидеть мужа. Будто если это случится, то мой кошмар станет реальностью, и уже ничего нельзя будет изменить.

─ Привет, ─ хрипло отзывается Никита, когда я вхожу в кухню. ─ Проснулась? Тебе получше?

Его слова, интонация и взгляд развеивают все сомнения. Это был не сон. И от осознания происходящего меня начинает трясти.

К горлу подкатывает колючий ком, и каждый вдох становится болезненным. А глаза начинает щипать сильнее.

─ Молчишь, ─ протягивает Никита, потупив взгляд. ─ Садись за стол. Я завтрак для тебя приготовил.

Приготовил завтрак. Какая ирония. Всю нашу семейную жизнь завтраки готовила для нас я. А под конец брака его решили приготовить для меня.

─ Я не помню, как вчера уснула, ─ хриплым голосом отзываюсь я и подхожу к кухонному шкафчику.

Достаю таблетку от головы, наполняю стакан водой и выпиваю обезболивающее. Для желудка плохо пить лекарства натощак, но сейчас мне все равно. Жаль, что нет лекарств от душевной боли.

─ Мне пришлось дать тебе своего снотворного, чтобы ты успокоилась и отдохнула, ─ отзывается муж.

Оборачиваюсь и с горькой усмешкой произношу:

─ Какая забота.

Так вот оно, в чем дело. Принял радикальные меры, чтобы не слушать мою истерику.

─ Я, и правда, сделал это с заботой, ─ виновато отзывается муж, а я сажусь за стол напротив него и смотрю во все глаза.

─ Ты сделал только хуже. Я проспала полдня. Теперь у меня ужасно болит голова, а наш разговор все еще не окончен. Ты резал меня без ножа и остановился на полпути, чтобы продлить мои муки.

─ Прости. Я вчера совсем не подумал, что тебе нужна доза поменьше. Просто ты была в таком состоянии, что…

─ А в каком еще я могла быть состоянии? ─ перебиваю его. ─ Ты ожидал другой реакции? Думал, я буду радоваться и хлопать в ладоши? Или поблагодарю тебя за искреннее признание и волевое решение развестись?

─ Нет, конечно, ─ сжимает он губы в тонкую линию и виновато опускает взгляд.

Воцаряется тишина, от которой звенит в ушах. Никита ничего не говорит, даже смотреть на меня не хочет. А я сама не знаю уже, что сказать. Пытаюсь вспомнить, что так и не успела вчера озвучить, но мысли путаются.

─ Значит, ты мне изменил? ─ пытаюсь восстановить логическую цепочку, начиная с самого болезненного.

─ Зачем это еще раз обсуждать? ─ хмурится Никита и качает головой. ─ Я ведь уже все тебе сказал.

─ Из-за твоего снотворного я уже не помню, что говорил ты, а что было лишь в моих мыслях. Так что, пожалуйста, прояви ко мне хоть каплю уважения после тех лет, что мы были вместе. И помоги мне во всем разобраться.