Что в этот момент происходит на кухне, из-за шелеста воды я не слышу, но в ванную входит улыбающийся Артур. Как только дверь за ним закрывается, его выражение лица мрачнеет. Ох, не к добру.

— Ну и что ты уже рассказала матери?
— Не беспокойся, Турик. Ничего не сказала. И не скажу. Она хорошая женщина и не заслуживает такой правды. Но ты должен прекратить ее обманывать, — качаю головой то ли к тому, что говорю, то ли глядя на грязно серую воду, стекающую с собаки. Во всех лужах искупался, свин.

Я все еще стою на коленях у ванны и поливаю из душа Стива, смывая пену с черной шерстки, даже не поворачиваясь к Артуру. Но его это явно не устраивает и он грозно нависает надомной, резко разворачивая к себе и требуя ответа.

— Какой к черту правды?! — холодные глаза, плотно сжатые губы, на лбу виднеется венка. Не хватает проступающей красно-золотой чешуи, огненных искорок в волосах и немного дыма из ноздрей. В остальном — настоящий огнедышащий дракон.

Я не боюсь драконов. Они мне нравятся. Особенно когда помнишь, как они могут быть нежны со своими драгоценностями. Жаль, на одной никогда не останавливаются. Хотя, может, я просто не та самая?

— О нас. О том, почему ты не рассказал, что мы женаты. О том, что это все не по-настоящему. Да никогда и не было.
— Ты сама во всем виновата! Ты сама сбежала, как только в загсе поставили печать! — его ответ оглушает. Я снова слышу звон в ушах и отголоски того разговора за тонкой деревянной дверью общежития.

Мне еще долго снились повторы этой сцены с тысячами вариантов концовок. Но неизменным было одно. Мой любимый. Самый первый и единственный мужчина, которому я доверилась. Доверила себя. Меня на самом деле никогда не любил.

— Я? — встаю на ноги, чтобы он перестал на меня давить свысока, но лучше не становится. Он слишком высокий и я достою ему только до плеча. — Виновата том, что подслушивала?
— В том, что даже не дала мне никакой возможности оправдаться, — рычит он приближаясь. Я чувствую его злое прерывистое дыхание на губах. Он слишком близко. — И твоих родителей мы тоже обманули. Не забывай.
— Ты сам прекрасно знаешь, что моим плевать. Они позлились недельку и снова забыли о своей неправильной дочери. Твоя же мама радуется твоим успехам, хочет поддержать, переживает. Любит тебя! А ты только и придумываешь, какую ложь ей скормить! И тут мы подходим к разговору о твоих оправданиях… Турик, я знаю, как ты складно врешь. Я не хочу снова поверить. Я не хочу снова рыдать ночами и думать, что же во мне такого, что не позволяет любить меня по-настоящему. Что меня можно хотеть только на спор! — не замечаю, как выдаю себя с потрохами.
— Какая же ты дура, заноза! — он сокращает последние сантиметры между нами и вгрызается поцелуем в мои губы своими горячими.

Я не могу позволить себе этот поцелуй. Он слишком много стен разрушит и снова не даст мне спокойно спать по ночам. Отпрыгиваю от Артура, бью пощечину и сама больно ударяюсь бедром о раковину. Что здорово отрезвляет. Но не только мне нужно остыть. У меня в руках все еще лейка душа. Выкручиваю холодный кран на всю и направляю струю прямо в морду наглецу!

Мама всегда меня учила быть вежливой, учтивой, приветливой и помогать старшим. Уступать место в общественном транспорте, помогать с тяжелыми сумками, добавлять денег на кассе, поддерживать беседу с улыбкой и не перебивая.

Насчет парней тоже были какие-то советы, но их я почти не слушала. Мама не церемонилась, а у меня закладывало уши от стыда, когда она заводила свою песню о сексе. Поэтому в памяти у меня отложились только первая часть стандартной лекции о том, как должна себя вести с мужчинами настоящая леди.