Если не родственница, то в голове только один вывод – любовница. А Родя – сын.

Омерзение смешанное с болью курсируют по телу.

- Спасибо, Владлен Тарасович, - закрываю глаза, делаю несколько глубокий вдохов, пытаюсь прогнать подступившую к горлу тошноту.

И я уверена – это токсикоз не из-за ребенка. Всему виновен предатель муж. Очень тяжело, когда осознаешь, что провела всю взрослую жизнь с человеком, который так искусно врет. Вспоминая с какими честными газами Серж доказывал мне родство с хамкой, понимаю, что ложь – ему мать родная.

- Не за что, Ксюшенька. Тебе плохо? Врача? Воды? – обеспокоенно меня разглядывает.

- Нет, спасибо, вымученно улыбаюсь. – Еще один момент хотела бы уточнить, что связывает Виолетту и моего мужа? – краснею от этого вопроса.

Никогда ему не прощу унижений!

- Не думаю, что тебе стоит ревновать, - удивляет меня своим ответом Колесов.

- Можно узнать, почему вы так считаете?

- Сергей по отношению к Виолетте никогда не выказывал симпатии, я бы охарактеризовал его эмоции как высшая степень раздражительности, временами агрессия к ней. Поверь моему опыту, Ксюшенька, так не смотрят на женщину, к которой испытывают хотя бы минимальное влечение. Не говоря уже о больших чувствах.

- Но их что-то связывает? – впиваюсь в Колесова цепким взглядом.

- Возможно, - пожимает плечами, отводит взгляд. – Я сегодня слишком болтлив, Ксюшенька. Поделился чужими секретами. Мне подобное не свойственно.

Он больше ничего не скажет. Хоть и знает гораздо больше.

Под сомнением у меня и утверждение Колесова про отсутствие интрижки у Сержа и лахудры. Если они сейчас поссорились, не значит, что ранее у них не могло быть романа. Родиону пять лет. Они знаю друг друга давно…

А я давно хожу с рогами.

Ничего, я соберу по крупицам всю правду, и тогда Серж получит сполна, за все годы обмана и предательства. Легко он точно не отделается.

Отдаю Владлену деньги за аренду. Благодарю за потраченное на меня время. Направляюсь к двери.

- Ксюшенька! – окликает меня.

- Да?

- Я буду рад с тобой сотрудничать, если решишь возглавить дело Сергея, - приглаживает усы.

- Спасибо! Хорошего дня.

Колесов явно чует что-то. Не просто так была брошена последняя фраза.

Сажусь за руль, а руки ходуном. Еду к себе в офис. Ничего сгоряча не буду делать. Мне надо остыть. Мне нужна ясная голова во время разговора с мужем.

Занимаюсь текущими делами, потом еду на встречу с турецкими партнерами. Разговоры о работе отвлекают. Цифры в контрактах, условия соглашений, надо быть предельно внимательной.

Встреча проходит успешно, даже лучше, чем я рассчитывала. Разговор с Колесовым ожесточил меня, и я нагло выторговала для себя прекрасные условия.

Когда уже заканчиваю дела в офисе и собираюсь домой. Мне звонит свекровь.

- Ксюшенька, дети у меня сегодня побудут. А завтра я к тебе приеду, - голос у нее уставший.

- Что-то выяснили?

- Да. Не телефонный разговор.

- Я тоже выяснила, что никакого родства и в помине нет, - фыркаю.

- Ты только не пори горячку, тем более в одиночестве. Казнить, я тоже приеду. А перед этим поделюсь полученной информацией. У нас разговор с Эдиком продолжается. Сегодня он у меня за все получит! – в голосе проскальзывают стальные нотки и тщательно прикрытая злость.

- Дети ничего не слышали?

- Нет. Ты же меня знаешь, я могу быть тем еще конспиратором. Но они без ума от каракатицы. Над этим надо поработать.

- Согласна. И спасибо, Мирослава, за помощь, поддержку.

- Иначе быть не может! Ксюшенька, запомни - я на твоей стороне! Главное – дождись меня!

Прощаюсь со свекровью. Закрываю офис и еду домой. Это верное решение оставить детей у Мирославы. Потому как я не сдержусь. Сегодня будет разбор полетов. А детям этого слышать точно не надо.