Абсолютная духовная любовь у человека имеет место лишь на первой стадии настоящей любви. Мысли о любимой – только возвышенные. Влюбленным обладает страх уронить на нее тень даже своими мыслями или мыслями и словами других людей… Но все это продолжается до тех пор, пока у влюбленного не рассеется идеальный, выстроенный им самим, божественный образ его любимой. И перед ним не окажется реальный, вполне земной человек. К этому его подводят земные страсти. В это время недостатки реального человека, по сравнению с идеальным образом, компенсируются плотской любовью. Любовь не угасает, а получает новый импульс, а иногда вспыхивает с еще большей силой. Сила вспыхнувшей любви зависит от соотношения жажды духовного и плотского в человеке. Чем больше жажда плотского, тем сильнее вспышка, которая затмевает все, в том числе и духовную любовь, которая была до нее. Любовь продолжается…

Когда человек любит, он все время думает о своей любимой. Что бы он ни делал, где бы ни находился, всегда и везде он ощущает ее рядом. Сознание почти полностью заполнено любимой или любимым. На все остальное не остается практически ничего.

Человек как завороженный любовью: не может сосредоточиться для выполнения какого-либо ответственного дела, делает ошибки; если он на улице, то не замечает движения транспорта, чем рискует своим здоровьем и даже жизнью; ко всему равнодушен и безразличен. Любовь сродни душевной болезни и в то же время она дает оздоровление душе. Душа очищается любовью, как фильтром, от всего плохого, от многослойно накопленных пороков. Во время любви человек отрывается от земной суеты, порочных мыслей, намерений и поступков и возносится высоко в поднебесье – туда, где дух захватывает от высоты счастья и блаженства. Любящий не может творить зло – это для него противоестественно. Он излучает радость и добро, входит в гармонию с внешним миром и настолько созвучен с ним, что окружающие чувствуют состояние его души и воспринимают влюбленного как человека, имеющего в себе нечто неземное. Они восхищаются им, боготворят его, боятся каким-либо образом запятнать чистоту его чувств.

Поистине счастлив полюбивший, но многократно счастливее взаимно любящие. У них создается свой маленький мир счастья. Маленький для окружающих и огромный для двоих, в котором они находят все: и пищу для души, и блаженство для тела. Влюбленные представляют этот мир в идеале и стремятся его создать реально. В этот мир они приглашают друг друга, входят в него и испытывают наслаждение истинного счастья.

Мир и жизнь двух любящих друг друга – совсем другой мир, другая жизнь. Таких нет на земле. Это небесный мир и райская жизнь для души и тела. Несколько минут жизни в этом мире значительней десятков лет земного прозябания и суеты. Влюбленные дарят друг другу это неземное счастье. Одаривая друг друга, испытывают еще большее счастье. Жажда их счастья не знает предела: они стремятся все к большему и лучшему, все выше и выше, к грани жизни и смерти. Потому что предел счастья – за пределами бренного бытия. Только это и сдерживает стремление к вечному, беспредельному счастью. Все происходит бессознательно, по инстинктам души. И только у самой грани неотвратимого срабатывает чувство самосохранения, включается ум, сознание и влюбленные возвращаются к земному бытию. И это есть основная причина угасания и исчезновения любви. Потому что между вечной духовной жизнью любви и материальным существованием бренного тела всегда было, есть и будет основное противоречие сути человека.

Многие ошибочно считают, что языком влюбленных, как и для обычных людей, является речь, слова. Но так могут думать только те, кто ни разу не любил.