В Католической Церкви после схизмы 1054 года, как пишет Цыпин25, канонический корпус, который изначально соответствовал греческой Синтагме, наоборот, продолжал расширяться, и не только за счет новых соборных определений, но за счет папских декреталов. После издания в IX веке сборника лже-декреталов Псевдо-Исидора (Collectio falsarum decretarum Isidori Mercatori), папские декреталы стали занимать самое важное место среди источников католического церковного права. В 1917 г. утвержден «Кодекс канонического права» (окончательно – в 1983 г.) для католиков латинского обряда; в католических церквях восточного обряда существует другой кодекс канонов – Кодекс канонов Восточных церквей.

Таким образом, с IX века канонический корпус Православной Церкви остается неизменным, канонический корпус Католической Церкви, наоборот, значительно изменился.

Каноны являются обязательными для исполнения: «Будучи обязаны хранити все Божественные правила, мы должны такожде охраняти всеконечно неизменным и то, которое повелевает быти иконому в каждой Церкви» (11-е правило VII Вселенского собора). «Всем явно есть, яко порядок не разлучен от священства, и с точностью хранити отосящияся к священству производства есть дело Богуугодное» (14-е правило VII Вселенского собора)26.

Несмотря на правило неизменяемости, изменения канонов происходили. Например, как пишет Цыпин, «…дисциплина наказаний, содержащаяся в правилах, была в реальной епитимийной практике основательно реформирована уже в ранневизантийскую эпоху, когда стали применяться при назначении епитимий не канонические сроки отлучения от Причастия, а те, что предлагаются в покаянном Номоканоне Патриарха Иоанна Постника, содержащем несравненно более мягкие санкции, хотя Номоканон Иоанна Постника не был включен в основной канонический свод и в иерархии авторитетных источников церковного права он стоит ниже канонов. Его рассматривают не более, чем как дополнение к основному каноническому корпусу. Впоследствии дисциплина прещений по отношению к мирянам продолжала эволюционировать в сторону смягчения, так что у нас, в Русской Церкви, в XVIII веке отлучение от Причастия кающихся грешников на длительные сроки было положительно воспрещено высшей церковной властью под угрозой извержения из сана, но при этом, разумеется, никто не отменял сами каноны, содержащие запрещенные к практическому употреблению в церковно-судебной практике санкции… ряд канонов неприменим вообще в буквальном смысле, а буквальное применение других недопустимо ввиду радикально изменившихся в сравнении со временем их издания обстоятельств, святые каноны неизменно сохраняют свое значение критерия церковного законодательства и фундаментальной основы церковного правосознания. Каноны всегда дают ключ к правильной ориентации в актуальных проблемах церковной жизни»27.

Важно отметить, что каноны, в отличие от догматов, могут иметь исключения: точное исполнение канонов (акривия) может сочетаться со снисходительным отношением – икономией: «В деле исполнения церковных предписаний Церковь делает исключения лишь тогда, когда нет физической или нравственной возможности выполнить эти предписания; в таком случае она дает отдельные правила, которые должны, по крайней мере в основе, соответствовать закону»28.

Таким образом, неизменные каноны не раз изменялись, но не затрагивался дух канонов; изменялся лишь способ практического приложения канонов, а каноническая система оставалась неизменной; каноны могут иметь исключения в соответствии с принципом икономии.