Трактовка изучаемого нами явления как большей меры выразительности и изобразительности «позволяет рассматривать единицы в качестве экспрессивных не только и не столько в силу того, что в синтагматическом ряду им, как антистандарту, противостоит стандарт, сколько потому, что в парадигматическом ряду они ассоциируются с единицами, тождественными по содержанию и различающимися лишь мерой выразительности и изобразительности» [Там же. С. 45]. А этой мерой является интенсивность. Но где та грань, когда просто изобразительная и выразительная речь становится экспрессивной? Для этого Л. С. Ширина предлагает рассматривать усиление как процесс и как результат [Ширина 1987: 44]. Когда мысль формируется в сознании человека, усиление определяет путь, по которому идет это формирование. Когда же она высказана, экспрессия становится неотъемлемым компонентом содержания.

К услугам говорящего имеется огромный арсенал средств, служащих для усиления выразительности и изобразительности. Этот выбор зависит:

1. От субъекта речи:

а) целей его высказывания (например, сообщение новой информации о чем-либо);

б) отношения к сообщаемому (например, уверенность в истинном сообщаемой информации);

в) речевой тактики и типа речевого поведения (ср. тип речевого поведения учителя и ученика);

г) прагматического значения его высказывания (например, лесть, обиняки).

2. От адресата речи:

а) его интерпретации услышанного (например, сомнения в достоверности полученной информации);

б) под воздействием высказывания на адресата (например, расширение его информированности, изменения в эмоциональном состоянии);

в) типов реакции на полученный стимул (например, согласие на продолжение беседы, спора и др.).

3. От личностных отношений участников коммуникативного акта:

а) форм речевого общения (например, дружеский разговор);

б) социально-этикетной стороны речи (например, формы вежливого обращения).

4. От ситуации общения, которая определяет тему, а также формы коммуникации (так, общение учителя и ученика может проходить в различной форме (диспут или беседа), тематика будет зависеть от содержания учебной дисциплины (стилистика или биология) и конкретной изучаемой темы (например, в стилистике – тема «Фигуры речи»).

5. От предмета речи (идеального или материального), т.е. определённой целостной части окружающего мира.

Из сказанного выше можно сделать вывод о прагматической направленности экспрессивности. Недаром многие ученые включают в определение экспрессивности понятие воздействия. В прагматике выделяются языковые единицы, имеющие прагматическую заданность, предназначенность, воздействие на психику человека, вследствие этого на его поведение. Такие языковые носители прагматической информации называются языковыми прагмемами. Речевыми прагмемами называют единицы, получившие в речи практическую реализацию [Киселёва 1978: 107—108]. Сравните с лингвистическими понятиями, введенными Т. Г. Хазагеровым «экспрессивная схема» и «экспрессивная форма» (о них пойдет речь далее), что лишний раз доказывает прагматическую направленность экспрессивности. Усилителями языковых прагмем (экспрессивных схем) являются:

1) внелингвистические сенсибилизаторы (прагматический термин): социальная роль участников речевого акта, обстановка речи, психическая основа восприятия речи и т.п.;

2) паралингвистические: а) тембр голоса, характер и сила произнесения, высота тона и др., б) мимика, жесты, телодвижения и др.;

3) лингвистические [Там же. С. 109].

Выразительные и изобразительные средства в результате усиления становятся реально экспрессивными в контексте общения, в речи. Языковые средства вне речи являются лишь «потенциально экспрессивными» [Кожина 1987: 13 – 14].